Толковая Библия. Ветхий Завет и Новый Завет

Иерусалим в то время, окаймленный целым рядом гордых башен, считался одним из чудес мира и представлял великолепное зрелище, о котором теперешний Иерусалим не может дать и приблизительного понятия. И вот этот город во всем своем величии открылся перед взором Христа, его истинного Царя! Всякого другого это величественное зрелище могло привести в восторг; но истинный Царь смотрел не на внешний блеск города, а на внутреннее достоинство его жителей, и перед Его взорами открылась такая страшная бездна неверия и порока, уже назревших для совершения величайшего и гнуснейшего преступления на земле, что этот великолепный вид поразил бесконечно сострадательное сердце Христа невыносимой болью. Он не раз плакал и проливал слезы над человеческой бесчувственностью и греховностью, но теперь Он громко зарыдал. Весь позор издевательства и вся нестерпимая боль Его страданий спустя пять дней бессильны были исторгнуть хоть один стон из Его груди или вызвать хоть одну слезинку на Его истомленные веки; здесь же Его внутренняя скорбь пересилила Его человеческий дух, и Он не просто плакал, а неудержимо рыдал, так что подавленный голос едва мог произносить слова. «О, если бы и ты! – воскликнул Он, когда народ в изумлении смотрел и не знал, что подумать или сказать, – о если бы и ты хотя в сей твой день узнал, что служит к миру твоему!» Скорбь прервала Его слова, и когда задушенный рыданием голос несколько оправился опять, Он мог только прибавить: «Но это сокрыто ныне от глаз твоих; ибо прийдут на тебя дни, когда враги обложат тебя окопами и окружат тебя, и стеснят тебя отовсюду, и разорят тебя, и побьют детей твоих в тебе, и не оставят в тебе камня на камне за то, что ты не узнал времени посещения твоего». Это был последний призыв со стороны Мессии преступному городу, избивавшему пророков, к покаянию, но так как он не внял и этому призыву, то должен был понести предсказанную ему участь. И действительно, сорок лет спустя пророчество Христа исполнилось во всей его точности.

Когда Иисус оплакивал город и произносил свое пророчество над ним, шествие приостановилось. Но теперь и народ, находившийся в долине Кедронской и около стен Иерусалима, а также и все паломники, расположившиеся в шалашах и палатках, густо пестревших по зеленым склонам внизу, завидев приближение народной массы на горе и услышав отголоски радостных кликов, поняли, что означало все это. Срывая с дерев зеленые ветви, народ бросился по дороге на гору встречать приближавшегося Пророка. И когда встретились эти две народные волны, одна сопровождавшая Его из Вифании и другая, вышедшая навстречу к Нему из Иерусалима, то Он оказался в середине народной массы, которая шла и впереди и сзади, крича «осанна» и махая ветвями – до самых ворот Иерусалима. Среди толпы было несколько фарисеев, и восторг народа был для них острее меча. Что значат эти мессианские крики и царские титулы? Разве они не опасны, разве пристойны? зачем Он допускает их? «Учитель, запрети ученикам твоим». Но Он не хотел останавливать их. «Если они умолкнут, – сказал Он в ответ, – то камни возопиют». И фарисеи, при всем своем озлоблении, невольно чувствовали, что они бессильны остановить прилив народного восторга. Когда шествие приблизилось к городским стенам, то весь город объят был необычайным волнением и тревогой. «Кто это?» – спрашивали жители, смотря на шествие из-за решеток и с кровлей, стоя на базарах и улицах, по которым двигалось оно; и народ восторженно и вместе простодушно отвечал: «Это Иисус, Пророк из Назарета Галилейского». Внутри города народ рассеялся, а Христос направился к храму. Восторженные клики народа нашли отголоски и здесь. Даже дети, вероятно из храмового хора, кричали Ему: «Осанна Сыну Давидову», и когда книжники и фарисеи с затаенной злобой обратили Его внимание на это, то Он отвечал им: «Разве вы никогда не читали: из уст младенцев и грудных детей Ты устроил хвалу?» К вечеру Спаситель возвратился в Вифанию.