Толстолоб

- Те шрамы, - сказала Чэрити, положив руку на лоб. Она сидела, обмякнув, на многоместном сидении грузовика. - Те ужасные шрамы на твоих сосках и бедрах... Что случилось?

Энни вела машину с полным решимости лицом, не отводя взгляда от дороги.

- Это кара, дорогая. Иногда ты просто не можешь жить с чем-то, не причиняя себе боль. Я наказываю себя уже давно.

            Кара?

- Почему?

Тетя не ответила, и Чэрити открыла рот, чтобы задать следующий ряд вопросов, но слова застряли у нее в горле, когда она вспомнила...

Вспомнила, что именно видела сквозь то смотровое отверстие в стене.

Жуткого. Гигантского. Монстра.

Огромная лысая голова, формой напоминающая какую-то странную, уродливую тыкву. Руки размером с грузовые крюки. А когда монстр повернулась, Чэрити смогла увидеть его лицо, и это воспоминание едва снова не отправило ее в обморок.

Его лицо...

Несимметричные, деформированные уши. Сплющенный нос, словно две сушеные фиги, слипшиеся вместе. Один глаз большой, как теннисный мяч, другой крошечный, как помидор «Черри». А рот...

Чэрити вновь содрогнулась, живот охватили такие спазмы, что ее едва не вырвало в окно...

Рот с похожей на огромный валун нижней челюстью напоминал пещеру, полную длинных, как ковровые гвозди зубов.

            О, боже... Что здесь происходит?

- Куда мы едем? - спросила она.

- Подальше отсюда. Куда угодно, только подальше отсюда, - сказала Тетушка Энни.

- Мы... не можем, - запротестовала Чэрити, постепенно приходя в себя. - Джеррика и священник. Они все еще в аббатстве. Мы не можем просто уехать и забыть про них. Тот монстр... Если он пойдет через хребет, будет в аббатстве меньше чем через полчаса. Мы должны забрать Джеррику и отца Александера.

Энни, похоже, предложение не понравилось, но она не стала возражать.

- Мы можем погибнуть, милая, понимаешь это?

Чэрити стиснула зубы.

- Мы не бросим их! Мы должны хотя бы их предупредить!

- Ладно. - Голос Энни прозвучал, как скрежет ржавого металла. - Проедем мимо аббатства. Но пеняй на себя, если мы не выберемся оттуда.

- Хорошо. - Но в голове у Чэрити метались и другие вопросы. - Ты должна мне кое-что объяснить. Та... тварь... Та тварь, которую я видела в смотровое отверстие. Это Толстолоб, верно?

- Да, - ответила Энни, глядя на темную дорогу.

- Но я видела могилу. Кто-то раскопал ее. И кто-то выцарапал на крышке гроба: «ТОЛСТОЛОБ, ГОРИ В АДУ». Если Толстолоб умер и был похоронен еще в младенчестве, каким образом мы только что смогли его увидеть?

2

Энни ждала этого вопроса. После того, что видела бедняжка Чэрити?

Руль походил на ощупь на полированную кость.

- Я расскажу тебе, Чэрити. Только потому, что ты имеешь право знать.

- Что?

И мысли Энни стали возвращаться...

К событиям тридцатилетней давности.

3

Городские мужчины позаботились о монстре девять месяцев назад. Но для сестры Энни это уже не имело значения. Мужчины застрелили его, прикончили. Позаботились о нем, - сказала себе она.

            Но еще осталась Сисси, не так ли?

            Энни была городской повитухой, но сама из-за проблем со здоровьем детей иметь не могла. А ее сестра...

            Ее сестра лежала теперь перед ней на столе, с широко раздвинутыми ногами. Ее лицо покраснело от напряжения, влагалище было растянуто. Большие, налитые груди блестели от молока.

            Энни продолжала оказывать сестре помощь, держа руки у нее между ног. Выходит, выходит, - подумала она.

            Но что это будет?

            - БОЖЕ МОЙ!

            Оно выходило не так, как должно было. Оно выходило... сквозь живот...

            Оно проедало себе путь из утробы сестры...

4

- Ты должна знать, что все это произошло спустя год после твоего рождения, Чэрити. Когда я сказала тебе, что твоя мама покончила жизнь самоубийством, я соврала. Она умерла при родах. Моя дорогая сестра Сисси, твоя прекрасная мама, - стоически произнесла Энни.    Она вела грузовик по городу, не сбавляя скорость, в сторону дальнего хребта, где находилось аббатство.

- Да, примерно через год, как ты родилась, - продолжила Энни. - В ту зиму кое-что случилось... Это твоя мама родила Толстолоба. И когда он появился на свет, она умерла.

5

            Оно прогрызало себе выход.

            Проедало себе путь из раздутого живота Сисси.

            Жевало сверкающими зубами и глотало...