Том 1. Аскетические опыты. Часть I

Судите: судия, сидящий во вратах и производящий суд — ум наш [712]: он чинит разбор, или рассматривание, помышлений и впечатлений, когда они приходят ко вратам души, чтоб впустить в храм души тех, которые должны в нем быть, и не впускать тех, которые не должны быть.

Истину и суд мирен судите во вратех ваших: ум, судия, сидящий и судящий во вратах души, должен при разборе помышлений и впечатлений принимать одни истинные. Истинная мысль, истинное впечатление, то есть истекающие от Господа Который Един — Истина, приносят с собою в душу несказанный мир и тишину, по этому познаются, что они от Истины, от Христа, дающего ученикам Своим мир, или (что то же) смирение, чтоб не смущалось сердце их никаким земным бедствием. Напротив того, «помыслы, происходящие от демонов, — говорит Великий Варсонофий, — прежде всего бывают исполнены смущения и печали, влекут вслед себя скрытно и тонко: враги одеваются в одежды овчия, то есть внушают мысли по-видимому правые, внутренно же суть волци хищницы [

713], то есть восхищают и прельщают сердца незлобивых [714] тем, что кажется хорошо, а в самом деле зловредно. Писание говорит о змие, что он мудрейший: почему непрестанно наблюдай главу его [715], чтобы он не нашел у тебя норы и, поселившись в ней, не произвел опустошения» [716]. Глава змея — начало его помысла или мечтания.

Клятвы лживыя не любите.

 Диавольский помысл, приходя ко вратам души, старается принять вид праведности, приносит уму, этому судие, сидящему и судящему во вратах, бесчисленные оправдания, чтоб получить вход в душу. Но лживых этих уверений, этой клятвы лживой пророк не велит любить. Не только не должно принимать таких помыслов и соглашаться с ними, но даже не должно беседовать с ними, а немедленно, при самом первоначальном появлении греховного помысла, прибегать молитвою к Господу Богу, чтоб Он отгнал врага от врат душевных [717]. Аминь.

Доказательство воскресения тел человеческих, заимствованное из действия умной молитвы

В уединенной, малознаемой, малозначащей обители, стоящей между лесами и болотами, жил некоторый инок. Со страхом, с недоверчивостию к себе, с рассматриванием писаний Отеческих вникал он в молитву, совершаемую умом в глубине и тайне душевной клети.

Однажды стоял инок в церкви, углубляя ум в сердце, — и сердце внезапно двинулось молитвенно к уму, а с собою повлекло все тело в священное, духовное состояние, невыразимое словами, превысшее всех страстей, постижимое одним опытом. Когда инок увидел столь необыкновенное, новое состояние своего тела, тогда осветился ум его познанием таинственным. Объяснились ему доселе казавшиеся загадочными и странными слова святого Иоанна Лествичника, который говорит: «Воззвах всем сердцем моим [718], то есть телом, душою и умом» [

719].

Вот доказательство воскресения тел человеческих, которое имею в себе самом! Если тело способно к ощущениям духовным, если оно может вместе с душою участвовать в утешении благодатном; если оно отселе может соделаться причастником благодати, то как же ему не воскреснуть для жизни вечной, по учению Писания?

Осолены были благодатию тела святых Божиих и тление не могло им прикоснуться! Победою над тлением они уже предначали свое воскресение; источая исцеления, они доказывают присутствующую в них благодать и живущую в них вечную жизнь, долженствующую в свое время развиться в преславном воскресении, предназначенном и дарованном Искупителем нашим, Господом Иисусом Христом. Аминь.

О смирении

(Разговор между старцем и учеником его)

Ученик.

Что есть смирение?

Старец. Есть евангельская добродетель, совокупляющая силы человека воедино миром Христовым, превысшая человеческого постижения.

Ученик. Когда она превыше постижения, то как же мы знаем о ее существовании? тем более как можем приобресть такую добродетель, которой и постигнуть не можем?

Старец. О существовании ее узнаем при посредстве веры, из Евангелия, а самую добродетель узнаем опытно по мере приобретения ее. Но и по приобретении она пребывает непостижимою.

Ученик. Отчего ж это?