Том 1. Белая гвардия. Записки на манжетах. Рассказы

Он уже выздоровел, но еще очень слабый был. Начал вставать понемногу. А во Владикавказе уже красные были. Так вот мы у них и оказались. Он меня потом столько раз пилил за то, что я не увезла его с белыми: «Ну как ты не могла меня увезть!» Я говорю: «Интересно, как я могла тебя увезть, когда у тебя температура сорок, и ты почти без сознания, бредишь, и я повезу тебя на арбе. Чтобы похоронить по дороге?» И вот уже решили выйти погулять. Он так с трудом… на руку мою опирается и на палочку. Идем, и я слышу: «Вон, белый идет. В газете ихней писал». Я говорю: «Идем скорей отсюда». И вот пришли, и какой-то страх на нас напал, что должны прийти и нас арестовать. Кое-кого уже арестовали. Но как-то нас это миновало, не вызывали даже никуда. Врачом он больше, сказал, не будет. Будет писать.

С. …спросил я и не узнал своего голоса. После второго приступа он был слаб, тонок и надтреснут. – М. Чудакова отмечает цитату из рассказа Чехова «Тиф» (1887): «И он испугался своего голоса. Этот голос был до того сух, слаб и певуч, что его нельзя было узнать» (Ч е х о в А. П. Собр. соч. Т. 6. С. 52).

С. Мама! Мама! Что мы будем делать?! – Слова известной песенки, появившейся в годы Первой мировой войны. Например, Л. Утесов рассказывал о своих выступлениях в одесском Доме артиста в 1919 г. (при белых): «Я придумал комический хор. ‹…› Репертуар у нас был разнообразный. Но одним из самых популярных номеров была фантазия на запетую в то время песенку:

Ах, мама, мама, что мы будем делать,

Когда настанут зимни холода? —У тебя нет теплого платочка,

У меня нет зимнего пальта.

У пианиста и хора в унисон звучала мелодия, а я на ее фоне импровизировал бесконечное количество музыкальных вариаций» (У т е с о в Л. Спасибо, сердце! М., 1999. С. 128–129).С. – Подотдел искусств откроем! – В конце 1920 г. Ю. Слезкин писал: «Во Владикавказе, куда я, наконец, после кошмарного месячного пути в теплушках добрался ‹…› Через десять дней по приезде я заболел сыпным тифом и, когда встал на ноги, увидел, что добровольцы грузили арбы и уходили в горы. Вслед за ними пришли советские войска, и я принялся за работу по подотделу искусств» (С л е з к и н Ю. Литература в провинции: Письмо из Владикавказа // Вестник литературы. Пг., 1921. № 1. С. 14). 27 марта 1920 г. Слезкин стал заведующим подотделом искусств Терского отдела народного образования, Булгаков заведовал там литературной, а затем театральной секциями (деятельность обоих на этом поприще продолжалась до осени 1920 г.). Однако, по воспоминаниям Т. Кисельгоф, знакомство состоялось уже после выздоровления Булгакова:

Ну, Михаил решил пойти устроиться на работу. Пошел в подотдел искусств, где Слезкин заведовал. То ли по объявлению он туда пошел, то ли еще как… Вот тут они и познакомились. Михаил сказал, что он профессиональный журналист, и его взяли на работу. Вообще, Слезкин много в подотдел внес. Через Владикавказ ведь масса народу ехала, много артистов, музыкантов… Он организовал всех, театр заработал, там хорошие спектакли шли: «Горе от ума», Островского вещи… концерты стали давать, потом, опера неплохая была, да в таком небольшом городке.