Том 1. Поэзия

от пугающих высотвозвращаетесь некстативы — лунатики судьбына карнизах суетызвездные мальчики, поздние, чуждые, яркиесны вам снятся ночью —когда вы были легче птиц,когда летело вам вдогонку небои боги усмехались вследтак беспечны были вы,так стремительны и смелыэто легче, чем прощать,это проще, чем любитьподвиг кончился, звездные мальчикижизнь во сне, смерть наявубесконечной пустотойвы дышать с тех пор привыкли,

ваши легкие горятв вязком воздухе землизвездные, поздние, чуждые, яркие снывам снятся ночью…не позднее 1988

Человек без имени

всего золота мира мало,чтобы купить тебе счастьевсех замков и банков не хватит,чтобы вместить твои страстиневозмутимый странник,неустрашенный адомты — Человек без имени,мне страшно с тобою рядомты проснулся сегодня ранои вышел на большую дорогу,и тотчас все ракетные частиобъявили боевую тревогу

если случится комета,ты ее остановишь взглядомты — Человек без прошлого,я счастлив с тобою рядомвозьми меня, возьми на край земли,от крысиных бегов, от мышиной вознии если есть этот край, мы с него прыгнем внизпока мы будем лететь,мы забудем эту жизньвсех женщин мира не хватит,чтобы принять твои ласки,всем стрелам и пулям армийты подставишь себя без опаски,непокоренный пленник,не замечающий стражиты — человек без памяти,нагой человек без поклажи

не позднее 1988

Иван Человеков

Иван Человеков был простой человеки просто смотрел на свет,и «да» его было — настоящее «да»,а «нет» — настоящее «нет»и он знал, что с ним будетс восьми до пяти и что будет после пяти,и если на пути становилась гора,он не пытался ее обойтиИван Человеков возвращался домойна площадке, где мусоропроводон увидел, как из люка таращится смерть,и понял, что завтра умретон взял свой блокнот и написал ей прийтиназавтра в двенадцать часов:он терпеть не мог несделанных дели попусту сказанных слов

я знаю эту женщину:одни ее зовут — свободадругим она просто — судьбаи если для первых — она раба,вторым она — святая судьяи первые пытаются взять ее в плени заставить стирать им носки,но вторые знают, что плен — это тлен,и живут без особой тоскиИван Человеков гладко выбрил лицо,надел лучший галстук и ждет,спокойный и светлый, и струсила смерть,и забыла, где он живетон ее долго ждал, но потом он усталпопусту ждать и ушели, встречая смерть, не здоровался с ней,как со всеми, кто его прокололне позднее 1988

Чужая земля