Том 1. Уэверли

— Никоим образом, — ответил Мортон, — это великое событие далеко не удовлетворило их стремлений, а добивались они ни больше, ни меньше, как утверждения пресвитерианской церкви на основе старой Священной лиги и Ковенанта. Собственно говоря, они вряд ли толком понимали, чего они хотели. Их было много, они более или менее владели оружием и решили держаться в стороне, особняком, а ко времени объединения государства(*) заключили самый противоестественный союз со своими прежними врагами — якобитами, чтобы воспрепятствовать этому важному государственному делу. С тех пор их численность постепенно падала, но их еще порядочно можно найти в западных графствах, а некоторые, более умеренно настроенные, чем в тысяча семьсот седьмом году, взялись за оружие для защиты правительства. Это лицо, которое они называют Одаренным Гилфилланом, давно уже ходит у них в вожаках, а теперь стоит во главе небольшого отряда, который на своем пути в Стерлинг должен не сегодня-завтра зайти сюда. Под этим конвоем майор Мелвил и собирается вас туда отправить. Я охотно поговорил бы с Гилфилланом о вас, но, так как он глубоко пропитан всеми предрассудками своей секты и отличается той же свирепой нетерпимостью, он не обратит никакого внимания на уговоры эрастианского попа,

(*) как он бы меня любезно назвал. А теперь прощайте, мой юный друг, я не хочу злоупотреблять снисходительностью майора, чтобы иметь возможность получить у него разрешение посетить вас еще раз в течение дня.

Глава XXXIV

ДЕЛА НЕМНОГО ПОПРАВЛЯЮТСЯ

Около полудня мистер Мортон пришел снова и принес приглашение от майора Мелвила, который покорнейше просил мистера Уэверли сделать ему честь пожаловать к обеду, невзирая на неприятные обстоятельства, задержавшие его в Кернврекане, причем добавлял, что будет искренне рад, если мистеру Уэверли удастся полностью выпутаться из этого дела. По правде говоря, отзыв мистера Мортона и его положительное мнение об Уэверли несколько поколебали предубеждения старого воина относительно предполагаемого участия нашего героя в мятеже его солдат; и если при тяжелом положении в стране малейшее подозрение в недовольстве или в поползновении примкнуть к восставшим якобитам и расценивалось как преступление, оно, конечно, не могло запятнать честь человека. Кроме того, лицо, которое пользовалось доверием майора, сообщило ему сведения, прямо противоположные тревожным вестям, полученным накануне. Это второе издание последних известий (которое оказалось впоследствии неточным) гласило, что горцы отошли от границ Нижней Шотландии с целью последовать за армией, направляющейся в Инвернесс. Майор не вполне понимал, как согласовать эти сведения с общеизвестными стратегическими способностями некоторых джентльменов из армии горцев, однако такое решение могло прийтись по вкусу другим военачальникам. Он припомнил, что эта же политика удержала горцев на севере в 1715 году, и ожидал уже, что мятеж окончится таким же образом, как тогда.

От этих известий он значительно повеселел и охотно согласился на предложение Мортона выказать некоторое внимание своему злополучному гостю. Он даже добавил от себя, что будет очень рад, если вся эта история окажется не чем иным, как юношеской эскападой, за которую молодой человек поплатится только несколькими днями ареста. Доброму посреднику понадобилось порядочно усилий, чтобы убедить своего юного друга в необходимости принять это приглашение. Он не смел открыть Уэверли истинную причину своих хлопот, а именно — желание добиться от майора, чтобы он дал более благоприятный отзыв об Эдуарде коменданту крепости. По вспышкам, которые вырывались у нашего героя, он видел, что можно испортить все дело, неосторожно коснувшись этого предмета. Поэтому он стал убеждать его, что приглашение означает лишь уверенность майора в том, что Уэверли не замешан в каких-либо преступлениях, порочащих честь офицера и дворянина, и отклонить подобное предложение значило бы признаться в том, что ты его не заслуживаешь. Короче говоря, он самым убедительным образом доказал Эдуарду, что единственным правильным и мужественным поступком будет непринужденно встретиться с майором, и наш герой, подавив нежелание испытывать на себе его холодную и щепетильную вежливость, решился последовать его совету.