Том 10. Письма

Je suis au désespoir d’importuner de nouveau Votre Excellence, mais M. Spéransky vient de me faire dire que l’histoire de la révolte de Pougatchef ayant été dans sa section par ordre de Sa Majesté l’Empereur, il lui est impossible de livrer l’édition без высочайшего на то соизволения. Je supplie Votre Excellence de me pardonner et de me tirer d’embarras.

Je suis avec le respect le plus profond

Monsieur le Comte

de Votre Excellence

le très humble et très obéissant

serviteur

Alexandre Pouchkine.

17 décembre 1834. ^{142}

626. М. Л. ЯКОВЛЕВУ

1833–1834 г.

В Петербурге.

Милый Михайло Лукьянович, я надеялся с тобою обедать сегодня — невозможно. Как бы о том дать знать Эристову? Извини меня великодушно.

№ 14.

1835

627. А. А. БОБРИНСКОМУ

6 января 1835 г.

В Петербурге.

Nous avons reçu une invitation de la part de Madame la Comtesse Bobrinsky: M-r et M-me Pouchkine et sa soeur

etc. De là grande rumeur parmi mes femelles (comme dit l’Antiquaire de W. Scott) laquelle? Comme je suppose que c’est simplement une erreur, je prends la liberté de m’adresser à vous pour nous tirer d’embarras et mettre la paix dans mon ménage.

Je suis avec respect, Monsieur le Comte,

votre très humble et

très obéissant serviteur

A. Pouchkine.

6 janvier 1835. ^{143}

628. П. В. НАЩОКИНУ

Около (по позднее) 8 января 1835 г.

Из Петербурга в Москву.

Любезный Павел Воинович,

Не можешь вообразить, с каким удовольствием получил я наконец от тебя письмо. Но прежде всего поговорим о деле: Соболевский, с которым имею денежные дела, немедленно тебе доставит 2000 р. Следственно, будь покоен. Я бы нашел много что тебе сказать в извинение моей несостоятельности, но это по почте писать вещь излишняя; а дай бог, чтоб запоздалые мои деньги пришли к тебе в пору. Поздравляю тебя с дочкою Катериной Павловной; желаю роженице здоровья. (Ты не пишешь, когда она родила). Все лето рыскал я по России и нигде тебя не заставал; из Тулы выгнан ты был пожарами; в Москве не застал я тебя неделею; в Торжке никто не мог о тебе мне дать известия. Рад я, Павел Воинович, твоему письму, по которому вижу, что твое удивительное добродушие и умная, терпеливая снисходительность не изменились ни от хлопот новой для тебя жизни, ни от виновности дружбы перед тобою. Когда бы нам с тобой увидеться! много бы я тебе наговорил; много скопилось для меня в этот год такого, о чем не худо бы потолковать у тебя на диване, с трубкой в зубах, вдали цыганских бурь и рахмановских наездов! Пиши мне, если можешь, почаще: На Дворцовой набережной в дом Баташева у Прачешного мосту (где жил Вяземский), а не к Смирдину, который держит твои письма по целым месяцам, а иногда, вероятно, их и затеривает. С любопытством взглянул бы я на твою семейственную и деревенскую жизнь. Я знал тебя всегда под бурею и в качке. Какое действие имеет на тебя спокойствие? видал ли ты лошадей, выгруженных на Петербургской бирже? Они шатаются и не могут ходить. Не то ли и с тобою? О себе говорить я тебе не хочу, потому что не намерен в наперсники брать московскую почту, которая нынешний год делала со мною удивительные свинства; буду писать тебе по оказии. Покамест обнимаю тебя от всего сердца и целую ручки у твоей роженицы.

629. П. В. НАЩОКИНУ

20 января 1835 г.

Из Петербурга в Москву.

Посылаю тебе, любезный Павел Воинович, 1500 р., остальные 500 должны были к тебе явиться, но вчера их у меня перехватил заимообразно молодой человек, находящийся в подмазке. Соболезнуя положению, в котором и нам с тобою случалось обретаться, вероятно, ты извинишь меня великодушно. Однако, пожалуйста, пришли мне полный счет моего долга.

Жена кланяется сердечно твоей Вере Александровне; она у M-me Sichler [409] заказала ей шляпу, которая сегодня же и отправляется в Москву. Жена говорит, что comme M-me Нащокин est brune et qu’elle a un beau teint [410], то выбрала она для нее шляпу такого-то цвета, а не другого. Впрочем, это дело дамское.

Ты видел, вероятно, Пугачева, и надеюсь, что его не купил. Я храню для тебя особый экземпляр. Каково время? Пугачев сделался добрым исправным плательщиком оброка, Емелька Пугачев оброчный мой мужик! Денег он мне принес довольно, но как около двух лет жил я в долг, то ничего и не остается у меня за пазухой, а всё идет на расплату. Теперь, обняв тебя от всего сердца и поцеловав ручку Вере Александровне, отправляюсь на почту.

20 янв. 1835.

СПб.

630. А. X. БЕНКЕНДОРФУ

26 января 1835 г.

В Петербурге.

Милостивый государь

граф Александр Христофорович,