Том 10. Стихотворения 1929-1930

Огромные вопросищи,            огромней слоних,страна   решает      миллионнолобая.А сбоку   ходят     индивидумы,           а у нихмнение обо всем       особое.Смотрите,    в ударных бригадах             Союз,держат темп     и не ленятся^*,но индивидум в ответ:            «А я           остаюсьпри моем,    особом мненьице».Мы выполним      пятилетку,          мартены воспламени,не в пять годов,          а в меньше,но индивидум      не верит:             «А у меняимеется, мол,     особое мненьище».В индустриализацию         льем заем,а индивидум        сидит в томлениии займа не покупает        и настаивает на своемсобственном,     особенном мнении.Колхозим

    хозяйства        бедняцких масс,кулацкой       не спугнуты         злобою,а индивидумы      шепчут:         «У насмнение   имеется      особое».Субботниками      бьет        рабочий мирпо неразгруженным        картофелям и поленьям,а индивидумы      нам       заявляют:            «Мыпосидим      с особым мнением».Не возражаю!     Консервируйте            собственный разум,прикосновением       ничьим          не попортив,но тех,   кто в работу          впрягся разом, —не оттягивайте      в сторонку          и напротив.Трясина   старья      для нас не годна —ее    машиной    выжжем до дна.Не втыкайте

        в работу         клинья, —и у нас   и у массы       и мысль однаи одна   генеральная линия.

[1929]

На что жалуетесь?^*

Растет   курьерский       строительный темп.В бригадах    в ударных —          тыщи.И лишь,   как рак на мели,          без темпрозаик   уныло свищет.Отмашем       в четыре       пятерку лет,но этого   мало поэту.В затылок    в кудластый         скребется поэт,а тем    под кудрею —        и нету.Обрезовой    пулей       сельскую темькулак    иссверлил, неистов.Но, видите ли,      не имеется тему наших   у романистов.

В две чистки     сметаем         с республики              сор^*,пинок  и рвачу     и подлизе,а тут    у рампы     грустит режиссер —мол, нету    ни тем,       ни коллизий.Поэт,    и прозаик,         и драмщик зачах,заждались    муз поприблудней.Сынам ли    муз      корпеть в мелочахкаких-то   строительных будней?Скоро  и остатки      русалочных воспоминанийизэлектричат        и Днепры            и Волховы, —а искусство    живет еще         сказками няни,идущими       от царей гороховых.«Он» и «она»,      да «луна»,          да плюс —фон из революционных          героев и черни…Литература

    и ноет,       и пухнет, как флюс,и кажется,    посмотрю,        прочту —             и утоплюсьот скуки   и от огорчений.Слезайте   с неба,         заоблачный житель!Снимайте    мантии древности!Сильнейшими      узами        музу ввяжите,как лошадь, —      в воз повседневности.Забудьте   про свой       про сонет да про опус,разиньте      шире      глаз,нацельте      его    на фабричный корпус,уставьте   его    на стенгаз!Простите, товарищ,           я выражусь грубо, —но землю       облапьте руками,чтоб трубадуры^*         не стали          «трубо…раз — трубо-дураками».

[1929]

Стих как бы шофера^*