Том 11. Благонамеренные речи

Публика в каюте первого класса была немногочисленна: всего человек семь-восемь. Из К. ехала депутация от дворян, с целью, как потом оказалось, ходатайствовать «в губернии» об удалении из уезда одного из мировых судей за вредный образ мыслей и строптивый нрав. Два помещика отправлялись в Т., чтобы ликвидировать, и в ожидании минуты, когда нужно будет предстать перед очи старшего нотариуса, пропускали по маленькой и с каким-то блаженным видом сообщали друг другу предполагаемые результаты ликвидации. Две заспанные личности уныло слонялись между диванами и от времени до времени вопияли: «Господа! в табельку! по маленькой!» Наконец, тут же сидели: педагог и адвокат. Педагог имел вид скорбный, как будто даже здесь, на пароходе, вдали от классической гимназии, его угнетала мысль, нельзя ли кого-нибудь притеснить или огорошить таким вопросом, который сразу бы поставил человека в беспомощное положение. Напротив того, от адвоката так и отдавало внутренним ликованием ^*. Лицо его сияло, и он с каким-то безапелляционным легкомыслием, быстро и решительно, выбрасывал из себя один афоризм за другим, по-видимому даже не допуская мысли, чтобы можно было что-нибудь ему возразить.

— В гражданских делах нет безотносительной истины, — говорил адвокат, продолжая начатый до прихода моего разговор. — Когда мне поручают ведение процесса, я не имею никакой надобности заглядывать в совесть моего доверителя. Я говорю себе: «Он начинает дело, стало быть, он искренно думает, что он прав. Анализировать его побуждения — значило бы возбуждать в его совести такие сомнения, которые, быть может, и не будут оправданы дальнейшим ходом дела». Поэтому я ставлю вопрос гораздо проще; я спрашиваю себя: «Может ли поручаемый мне процесс быть выигран или нет — и только». И согласно с тем или другим решением этого вопроса, принимаю ведение процесса или не принимаю его.

— Но ведь таким образом и адвокат противной стороны… ведь и он, пожалуй, может иметь подобный же упрощенный взгляд на юридическую истину? — возразил педагог.

— Не только может, но и обязан-с. В этом отношении юридическая практика требует, чтобы стороны признавали друг за другом самую широкую свободу. Если б не было полной свободы воззрений на гражданскую истину, не существовало бы целой громады сочинений по каждому вопросу гражданского права, не было бы, наконец, и самого процесса. В вопросах гражданского права все зависит от обстановки, уменья пользоваться ошибками противника и от способности делать именно те выводы, которые наиболее отвечают интересам клиента. Если мое дело обставлено прочно, если я не лишен дара противопоставлять выводам моего противника другие, еще более логичные выводы, и если, при этом, я умею одни обстоятельства оставить в тени, а на другие бросить яркий свет — я заранее могу быть уверен, что дело мое будет выиграно. Но не следует думать, что это вещь легкая. Независимо от ума, ловкости, знания законов и в особенности кассационных решений, тут необходима и известная доля самопожертвования. Клиент требователен, господа, и часто даже несправедлив и горяч. Вот об чем не следует забывать при обсуждении деятельности адвоката!

— Ну, да уж это само собой. Умеешь денежки брать — умей и шпаги глотать! не прогневайся! — бесцеремонно вмешивается один из депутатов по части истребления вредных мыслей.

— Если вы под этим разумеете гонорар, то считаю нелишним объяснить вам, что размер его исключительно обусловливается высшим или низшим уровнем юридического развития общества. Высокое вознаграждение за адвокатскую услугу есть налог на юридическое невежество общества — и ничего более.

— Ну, батенька, про юридическое или там другое развитие вы нам не рассказывайте! Знаем мы вас, мудрецов! Не там подписал «к сему» да не на той гербовой бумаге подал… вот тебе и юридическое развитие!

— С одной стороны, в последнее время все это значительно упрощено, и нынче меньше, нежели когда-нибудь, мы вправе отговариваться неведением законов. С другой стороны, поверьте, что если б законодатель не оградил гражданского процесса известными формальностями, то шансы на достижение юридической истины, конечно, были бы еще более сомнительными, нежели даже в настоящее время. Tout se lie, tout s’encha^ine dans ce monde,

^* [76]сказал один знаменитый философ, и сказал великую истину. Отмените, например, апелляционные и кассационные сроки — и перед вами хаос, перед вами бездна, на поверхность которой наверное не всплывет ни одного решенного дела!

— Но позвольте, однако ж! как же это так: в гражданских делах нет истины?! гм… нет истины?! — недоумевал педагог.

— Я не говорю: «нет истины»; я говорю только: «нет безотносительнойистины». Если угодно, я поясню вам это примером. Недавно у меня на руках было одно дело по завещанию. Купец отказал жене своей имение, но при этом употребил в завещании следующее выражение: «жене моей, такой-то, за ее любовь, отказываю в вечное владението-то и то-то». Как, по вашему мнению, следует ли считать жену покойного собственницей завещанного имения?