Том 11. Кенилворт

— Только когда поймаете: — крикнул мальчишка и сейчас же помчался по вереску с такой быстротой, что Тресилиану в тяжелых ботфортах догнать его было совершенно невозможно. Особенно раздражало его то, что мальчишка отнюдь не стремился развить наивысшую скорость, как те, кто спасается от страшной опасности или перепуган до смерти, а все время держался такого темпа, что Тресилиан вновь и вновь возгорался желанием погнаться за ним, и когда преследователь уже полагал, что вот-вот схватит его, мальчишка опять припускал вперед со скоростью ветра, причем дико метался из стороны в сторону и откалывал такие зигзаги, что все время оказывался почти там, где начал свой бег.

Все это длилось до тех пор, пока Тресилиан в изнеможении не остановился, готовый уже отказаться от преследования и на все лады проклиная зловредного постреленка, который заставил его проделывать такие нелепые штуки. А тем временем мальчишка, взобравшись на пригорок прямо перед ним, начал размахивать длинными худыми руками, бить в ладоши, указывать на него костлявыми пальцами и корчить самые дикие и уродливые гримасы с таким несусветным выражением издевательства на харе, что Тресилиану невольно пришло на ум, уж не настоящий ли перед ним чертенок. Разъяренный донельзя и в то же время еле удерживаясь от смеха при виде фантастических ужимок и жестикуляции мальчишки, корнуэллец вернулся к своей лошади и вскочил в седло, чтобы продолжить погоню за Дикки в более благоприятных обстоятельствах.

Как только мальчишка увидел всадника на лошади, он заорал, что не след ему калечить своего белоногого коня и что он сам подойдет к нему при условии, что господин не будет давать рукам воли.

— Не буду я тут с тобой рассуждать об условиях, мерзкий уродец! — крикнул Тресилиан. — Вот сейчас ты будешь у меня в лапах!

— Эге-ге, мистер путешественник, — возразил мальчишка, — здесь рядом такая трясина, которая может засосать и утопить всю конницу королевиной гвардии. Я махну туда да погляжу, куда вы двинетесь. Вы всласть наслушаетесь крика выпи и кряканья диких уток, прежде чем схватите меня за шиворот без моего согласия, это уж будьте спокойны!

Тресилиан бросил вокруг себя взгляд и по виду местности за холмом понял, что мальчишка, пожалуй, говорит правду. Тогда он решил заключить мир со столь легконогим и хитроумным противником.

— Сойди оттуда, озорник! — сказал он. — Брось гримасничать и подойди ко мне. Я не трону тебя, даю слово джентльмена.

Мальчишка с полным доверием отнесся к этому приглашению. Весело приплясывая, он спустился с горушки, не сводя, однако, глаз с Тресилиана, который, снова спешившись, стоял с уздечкой в руке в полном изнеможении, еле-еле сумев отдышаться после своих бесплодных усилий. Зато ни одной капли пота не видно было на усыпанном веснушками лбу мальчугана, похожем на кусок выцветшего пергамента, туго натянутого на верхней части высохшего черепа.

— Скажи, пожалуйста, — промолвил Тресилиан, — зачем ты, зловредный чертенок, так ведешь себя со мной? На кой дьявол ты тут плетешь мне всякие нелепости и хочешь, чтоб я тебе поверил? Покажи-ка мне лучше без шуток, где эта кузница, и я дам тебе столько денег, что ты накупишь себе яблок хоть на целую зиму.

— Если бы вы даже дали мне целый фруктовый сад, — ответил Дикки Сладж, — я не смогу указать вам более правильного пути. Положите серебряную монету на плоский камень, свистните три раза, а сами спрячьтесь с западной стороны в зарослях дрока. Я буду сидеть рядом и охотно разрешаю вам открутить мне голову, если через две минуты вы не услышите, что кузнец приступил к работе.

— Меня так и подмывает поймать тебя на слове, — сказал Тресилиан, — если ты заставишь меня еще раз вытворять такие нелепости ради собственной забавы. Ну ладно уж, я выполню твои магические действия. Ну вот, смотри, я привязываю лошадь к этому высокому камню. Теперь ты говоришь, что надо положить сюда серебряную монету и трижды свистнуть — так, кажется?

— Да, только вам надо свистать погромче, чем неоперившийся дроздок, — съязвил мальчишка, когда Тресилиан, положив куда надо деньги и краснея за свое идиотское поведение, слегка присвистнул. — Погромче надо свистать, ведь кто знает, где сейчас этот кузнец? Он, быть может, в конюшне французского короля— откуда я знаю!

— Как же ты только что сказал, что никакой он не дьявол? — удивился Тресилиан.

— Человек он или дьявол, — возразил Дикки, — но выходит, что вызвать его сюда к вам должен я.

И тут он издал такой резкий и пронзительный свист, что у Тресилиана прямо в голове загудело.

— Вот это я называю свистнуть, — добавил Дикки, трижды повторив свой условный сигнал. — А теперь прячьтесь, прячьтесь скорее, не то Белоножка сегодня подкована не будет.