Том 12. Матиас Шандор. Повести и рассказы

На дороге показались пять-шесть путников. Матиас Шандор не хотел, чтоб эти люди их увидели. К счастью, шагах в пятидесяти влево от дороги он разглядел полуразвалившуюся ферму, обнесенную оградой. Там и спрятались беглецы, забившись в темный чулан, прежде чем их успели заметить. Если бы какой-нибудь прохожий и остановился у этой фермы, он бы их не заметил, и они решили сидеть тут до темноты.

Путники оказались местными крестьянами и солеварами. Некоторые из них гнали гусей, повидимому на базар в какой-нибудь городок или соседнее селение. Все они были в национальной одежде; и мужчины и женщины, по обычаю истрийских крестьян, носили разные украшения: ожерелья, медали, серьги, кресты и серебряные подвески. Солевары, одетые гораздо проще, с мешком за плечами и палкой в руке, вероятно, направлялись в ближайшие солеварни, а может быть, и на более крупные соляные промыслы в Станьон или Пирано, в западной части провинции.

Некоторые из них, подойдя к заброшенной ферме, останавливались и даже присаживались отдохнуть на крыльцо. Они громко и оживленно разговаривали, но только о своих местных делах.

Беглецы, прижавшись в уголке, внимательно слушали. Быть может, эти люди уже знают о побеге из тюрьмы и заговорят об этом? Быть может, из их разговора граф Шандор и его товарищ поймут, в какую часть Истрии они попали?

Но об этом не было сказано ни слова, и они попрежнему терялись в догадках.

- Если местные жители не говорят о нашем побеге, - заметил Матиас Шандор, - то надо думать, они о нем не слыхали!

- А это доказывает, - добавил Иштван Батори, - что мы довольно далеко от крепости. Впрочем, это меня ничуть не удивляет, ведь поток нес нас под скалами с большой скоростью добрых шесть часов.

- Да, должно быть, так оно и есть.

Однако часа через два несколько солеваров, проходивших мимо фермы, упомянули в разговоре об отряде жандармов, повстречавшихся им у ворот города.

Какого города? Они не назвали.

Это встревожило наших друзей. Если жандармы рыщут вокруг, то весьма возможно, их послали на розыски беглецов.

- А между тем мы сбежали при таких обстоятельствах, что нас должны бы считать погибшими и прекратить поиски...

- Они поверят, что мы погибли лишь тогда, когда найдут наши трупы! - ответил Матиас Шандор.

Как бы то ни было, беглецы опасались, что полиция поставлена на ноги и разыскивает их. Поэтому они решили прятаться на ферме до ночи. Их мучил голод, но они не осмелились покинуть свое убежище и хорошо сделали.

Около пяти часов вечера на дороге послышался стук копыт - приближался небольшой конный отряд.

Граф Шандор осторожно подполз к двери, но тотчас же вернулся и увлек своего друга в самый темный угол чулана. Там они зарылись в кучу хвороста и замерли, не шевелясь.

Шесть-семь жандармов под командой бригадира ехали по дороге, направляясь на восток. «Остановятся ли они у фермы?» - с тревогой думал Шандор. Если жандармы вздумают обыскать дом, они несомненно обнаружат спрятавшихся беглецов.

В самом деле, бригадир велел своим людям остановиться. Двое жандармов и бригадир спешились, другие остались в седлах.

Бригадир приказал им обыскать местность вокруг Лемского канала и затем возвращаться на ферму. Он будет ждать их до семи часов вечера.

Четверо жандармов тотчас ускакали. Оставшиеся привязали лошадей к сломанной изгороди, окружавшей ферму, и, усевшись перед домом, принялись болтать. Притаившиеся в чулане беглецы слышали каждое слово.

- Вечером мы вернемся в город и узнаем, куда нас пошлют ночью, - ответил бригадир на вопрос одного из жандармов. - Быть может, из Триеста получены по телеграфу новые указания.

Значит, этот город не Триест, отметил про себя Шандор.

- Вот мы охотимся за ними здесь, - сказал второй жандарм, - а что, если они пошли другой дорогой и вышли к каналу Кварнеро?

- Очень может быть, - ответил первый жандарм, - они, верно, думают, что там им будет легче скрыться.

- Куда бы они ни двинулись, - возразил бригадир, - их все равно поймают, ведь сейчас обшаривают все побережье провинции из конца в конец!

Граф Шандор отметил новую подробность: значит, они находятся на западном побережье Истрии, то есть у Адриатического моря, а не на берегу узкого залива, в глубине которого расположен Фиуме.

- Наверно, их будут искать и на соляных промыслах в Пирано и Капо д’Истрии, - продолжал бригадир, - там легче спрятаться, а потом они могут захватить лодку, переплыть Адриатическое море и скрыться в Римини или в Венеции.

- Эх, сидели бы уж они лучше у себя в камере да ждали своей участи! - заметил глубокомысленно один из жандармов.

- Да, - добавил второй. - Рано или поздно их все равно поймают, а может, и выудят из Буко! Тогда всему делу конец, и нам уж не придется больше мыкаться по дорогам, а каково это в такую жару!

- Кто знает, может с ними уже давно покончено? - заметил бригадир. - Фойба небось сама свершила казнь, подумать только - удрать из Пизинской башни и угодить в Фойбу в самое половодье! Хуже не придумаешь!