Том 13. Стихотворения

О ужас! В глубине, на площади пустой,Где статуя была, на месте, где недавно«Любимый» высился надменно и державно,Торчали, жуткие, в глуби небес ночных —Два черные столба и лезвие меж нихКосоугольное, зловещее, нагое;Пониже круг зиял, как будто слуховоеОкно, раскрытое во тьму; и тяжелоДве тучи в небесах клубились; в них числоЧиталось грозное — год девяносто третий.

То эшафот стоял, не виданный на свете.Он мрачно цепенел. За этим срубом взглядУже угадывал какой-то бездны скат;Деревья с трепетом взирали на виденье,И ураган свое придерживал стремленье,На смутный силуэт метнув пугливый взор.Все было дико здесь. Чудовищный прибор,Чернее траура и злодеянья рдяней,Стоял загадкою на вековечной граниГеенны и небес, в себе одном таяИ ненависти блеск, и мрак небытия!

Под нож косой ведя, там лестница вставала.Машина страшная, казалось, пролагалаВсему живому путь к могиле мировой.Тот пурпур, что течет дымящейся струейНа бойнях, ручейком горячим и багровым,На черной мостовой неизъяснимым словомЗапекся меж камней: то было слово «Суд».Казалось, что прибор, мертво торчащий тут,Неописуемый, спокойный, безвозвратный,Был безнадежностью построен необъятной

И возникал из мук, терзаний и руин;Что эти два столба в пустыне, где одинБлуждает человек, раскрыв слепые очи,Стояли некогда шлагбаумами ночи;И мог бы острый взор в тумане гробовомПрочесть на первом: «Власть», «Безумье» — на втором.Круг, раскрывавшийся под сталью обагренной,Был схож с ошейником тюремным и — с короной!Казалось, тяжкий нож, страшилище ночей,Был выкован из всех пресыщенных мечей,И влил в него Ахав железо и Аттила.

Вся мощь небытия над местом этим стыла,Сквозь облака всходя в грозящий небосвод.Кругом Незримое свершало свой полет.Ни крик, ни шум, ни вздох тут не звучал. Порою(И ужас королей тем умножался вдвое)Меж роковых столбов, венчающих помост,Слегка редел туман, и лился трепет звезд.И ясно было: бог, в небесные глубиныУкрывшийся, не чужд печальной той машины;Вся тяжесть вечности легла на месте том,И площадь мрачная была ей рубежом.

***