Том 14

«Единомышленники», упоминающиеся в «Программе», становятся на Центральном празднестве в Лозанне «теми, которые», а «те, которые» превращаются в письме к доктору Лёнингу в «людей», людей sans phrase {просто. Ред.}. Фогту, генеральному казначею и генеральному ревизору немецкой печати, «предоставлены в распоряжение фонды» (l. с., стр. 36) для оплаты не только статей в «газетах и журналах», но и «брошюр» (l. с.). Ясно, что поставленная на такую ногу агентура требует довольно значительных «фондов»,

«er sante nach allen den herrendie in diusken richen waren;er clagete in allen sin not;unde bot in ouch sin golt rot».(Kaiserchronik)^{109}

Для какой же цели те, которые должны были «оказывать влияние» на газеты, журналы и брошюры, «присылать» их Фогту и им «прилично» оплачиваться? «Речь идет об Италии», не более; ведь, чтобы отвратить опасность на Рейне, г-ну Фогту «представляется выгодным дать Луи Бонапарту истекать кровью в Италии» (l. с., стр. 34, «Программа»). Нет, «речь идет не об Италии» (письмо доктору Лёнингу, l. с., стр. 36). «Речь идет о Венгрии» (письмо г-ну Г. в Н., l. с.). Нет, речь идет не о Венгрии. «Речь идет… о вещах, о которых я не могу сообщить» (l. с., Документы, стр. 36).

В той же мере, как и вещь, о которой идет речь, противоречив и источник, откуда текут приличные «фонды». Это «отдаленный уголок французской Швейцарии» («Главная книга», стр. 210). Нет, «это венгерские женщины с Запада» (письмо к Карлу Блинду, приложение к № 44 «Allgemeine Zeitung» от 13 февраля 1860 г.). Наоборот, это masculini {мужчины. Ред.}, находящиеся «в пределах досягаемости немецкой и особенно австрийской полиции» (стр. 17, «Центральное празднество»). Не менее чем цели и источники, хамелеонообразны и размеры его фондов. Это «несколько франков» («Главная книга», стр. 210). Это «небольшие фонды» (стр. 17, «Центральное празднество и т. д.»), Это фонды, достаточные для приличной оплаты людей, которые по-фогтовски станут работать в немецкой печати и писать брошюры. Наконец, в довершение всего двусмысленный характер носит и способ образования этих фондов. Фогт «сколотил их с большим трудом» («Главная книга», стр. 210). Нет, они «предоставлены в его распоряжение» (l. с., Документы, стр. 36).

«Если я не ошибаюсь», — говорит «округленная натура», — «то подкупать значит склонять кого-либо деньгами или предоставлением иных выгод к поступкам и высказываниям, противоречащим его убеждениям» (l. с., стр. 217).

Следовательно, человек, убеждения которого разрешают ему продаваться, не может быть подкуплен, и тот, убеждениям которого это противоречит, также не может быть подкуплен. Если министерский отдел иностранной печати в Париже предлагает, например, швейцарским газетам за полцены, за четверть цены и даже даром выходящую ежедневно и стоящую 250 франков парижскую «Lithographierte Correspondenz», обращая внимание «благомыслящих редакций» на то, что они могут наверняка рассчитывать на ежемесячную дополнительную сумму в 50, 100 и 150 франков «в зависимости от успеха», то это ни в каком случае не подкуп. Редакции, убеждениям которых противоречит ежедневная «Correspondenz» и ежемесячная дотация, никто не принуждает принимать ни того, ни другого. И разве «подкуплены» Гранье де Кассаньяк, или Ла Героньер, или Абу, или Грангийо, или Бюлье, или Журдан из «Siecle»[524] или Мартен и Бонифас из «Constitutionnel»[525]

, или Роше Да-Да Альбер? Разве был такой случай, чтобы какой-либо оплачиваемый поступок или высказывание оказались в противоречии с убеждениями этих господ? Или, к примеру, разве Фогт подкупил агента какой-то швейцарской газеты, прежде враждебной ему, если он безвозмездно предоставил в его распоряжение несколько сот экземпляров своих «Исследований»? Во всяком случае весьма странно это фогтовское предложение публицистам работать в духе их убеждений в имеющихся в их распоряжении органах печати и получать гонорар за эту работу через орган г-на Карла Фогта в Женеве. Что Фогт смешивает гонорар, выплачиваемый определенной газетой своим собственным сотрудникам, с тайными субсидиями, предлагаемыми из анонимной кассы каким-то третьим субъектом корреспондентам совершенно чуждых ему газет и даже печати целой страны, — это quid pro quo {смешение понятий. Ред.} показывает, как глубоко «вработался» немецкий Да-Да в мораль 2 декабря.

«Мальчик сидел у источника»^{110}. Но у какого источника?

Вместо намеченного Фогтом еженедельника «Neue Schweiz» впоследствии в Женеве стала выходить «Neue Schweizer Zeitung», основанная старым приятелем Да-Да, г-ном А. Брассом. И вот в одно прохладное ноябрьское утро г-н Брасс заявил, к изумлению всей Женевы, что

«в письме к Фогту он отверг французское кормовое корыто, которое хотел подставить ему Фогт».