Том 15. Царствование Петра I Алексеевича, 1703–1709 гг.

Торопя Шереметева с войском к Астрахани, Петр хотел попытаться, нельзя ли покончить с нею поскорее мирным путем. Для этого 11 октября он послал в Астрахань с тамошним жителем Кисельниковым грамоту с увещанием к народу отстать от возмутителей и, перехватавши главных заводчиков, прислать их в Москву, чем заслужат прощение, в противном же случае будут казнены без пощады. 3 января 1706 года Кисельников приехал в Астрахань; собрался круг, ибо Астрахань, как в разинское время, управлялась теперь по-козацки, царскую грамоту приняли в кругу и послали за митрополитом Самсоном. Когда он пришел, стали читать грамоту и, выслушав ее, за государево здоровье молебствовали при пушечной стрельбе. 13 января митрополит приводил всех к присяге, и положили: буде от кого впредь с того числа какая будет неверность, и им чинить указ, чего они будут достойны; написали повинную к государю и для ее поднесения выбрали 8 человек, которых и отправили вместе с Кисельниковым. В повинной говорилось: «Междоусобие учинилось за брадобритие и немецкое платье и от многих воеводы Ржевского и полковников у начальных людей для взятков, налог и обид. Воевода не дал срока в деле немецкого платья для своей корысти, посылал по многие праздники и воскресные дни капитана Глазунова да астраханца Евреинова к церквам и по большим улицам, и у мужска и у женска полу русское платье обрезывали не по подобию и обнажали перед народом и усы и бороды, ругаючи, обрезывали с мясом. Ржевский у стрельцов ружьи обобрал, хлебного жалованья давать им не велел, с бань брал по рублю и по 5 алтын, с погребов по гривну, подымных по 2 деньги с дыму, валешных по 2 деньги, от точенья топоров по 4, с ножа по 2, от битья бумаги по 4 с фунта, с варенья пив и браг с конных по 5 алтын, с солдат и пеших стрельцов по гривне, с малолетних, со вдов, и которые в свейском походе, и женам их и детям платить было нечем, и тех сажал за караул и бил на правеже, и многие дворишки продавали и детей закладывали; у служилых людей и у всех градских жителей дворам спрашивал купчих, и которые дворы построены на данных местах, а иные купленные и в моровое поветрие крепости утерялись и в пожар сгорели, и с тех крепостей брали пошлины вдвое и втрое, а с рыбных и соляных и с иных всяких промыслов брали откупщики с стругов и с посадов привального по рублю, и по два, и по три, и по пяти, а с мелких стружков по полтине, а в тех откупах он, Ржевский, с начальными людьми были товарищами. Хлебные запасы из стругов велел без указу выгружать и возить на житный двор служилым людям, и они выгружали и возили на себе мимо подрядчиков, а он, Ржевский, за провоз тех запасов брал с подрядчиков деньги и моклый и гнилой запас целовальникам велел принимать у подрядчиков в неволю и за то бил батожьем насмерть. Он же посылал их зимним путем для рубки дров к селитряному варенью, и многие служилые люди от стужи помирали и на плаву с плотами тонули и в полон взяты; да и про домашний свой обиход для дров и сена и травы их посылал же; их же посылал на овощные и селитряные струги для караула и на работу до Царицына и до Саратова и до Сызрану без прогонных денег. А полковники и начальные люди немцы, ругаючись христианству, многие тягости им чинили и безвинно били и в службах по постным дням мясо есть заставляли и всякое ругательство женам их и детям чинили, а воевода Ржевский по челобитью их указу не чинил. Он же, Ржевский, велел брать крепостных дел подьячим сверх указу лишних денег и те деньги брал себе, и о тех поборах к Москве и в Казань посылали они челобитчиков, а указу о том не учинено, а о вышеписаных всех обидах хотели они для челобитья из Астрахани послать, и их не пустили. Да Ржевский же в Караганской бусе с головою Голочаловым да с Мещаряком был в паю. А шведов-полоняников, которые присланы к селитряному варенью в работу, мимо учиненных начальных людей, ставил собою в начальные люди, и у яхт и у мшанов были в матросах, и от них были русским людям налоги горше иных начальных людей. Полковник Дивигней (Девинь) с иноземцы начальными людьми брали к себе насильством из служилых домовных людей в деньщики и заставляли делать самые нечистые работы, они и жены их по щекам и палками били, и кто придет бить челом, и полковник челобитчиков бил и увечил насмерть и велел им и женам и детям их делать немецкое платье безвременно, и они домы свои продавали и образа св. закладывали, и усы и бороды брил и щипками рвал насильством».