Том 16

— Разве они бывают разных сортов? — улыбаясь, возразил мистер Левендер.

Джо подмигнул.

— Вы никогда не жили в деревне, сэр?

— Не долее, чем по нескольку недель, Джо, если не считать Рочестера. Разумеется, я прекрасно знаю Истберн.

— Я знаю Истберн насквозь, — сказал Джо, уклоняясь от темы разговора, я там однажды был официантом.

— Жизнь официанта, вероятно, очень интересна.

— Еще бы. Только терпением запастись приходилось. Говорят, терпеливым все в жизни дается. А насчет крестьян вы узнаете много неожиданного, сэр.

— Я всегда готов к этому, Джо, ведь представить в деталях все разнообразие общественной деятельности просто невозможно.

— Я вам сейчас расскажу о крестьянах. Мне как-то пришлось путешествовать на своих двоих.

— И чем вы только не занимались, Джо!

— Что верно, то верно, сэр. Я был моряком, бродячим торговцем, официантом, рабочим сцены, кочегаром, и я не знаю, что из этого можно назвать тепленьким местечком. Но опять же о крестьянах: есть старый английский тип, такой ходит в плисовых штанах, — обходите его подальше, может укусить. Есть современный научный фермер, но, чтобы найти такого, нам пришлось бы поискать недельку. И есть жалкий, обшарпанный мужичонка, не думаю только, чтобы такой мог вам пригодиться.

— Что же мне делать? — спросил мистер Левендер.

— Закусить, — ответил Джо.

Мистер Левендер вздохнул: чувство голода в нем боролось с чувством долга.

— Мне бы хотелось сначала отыскать крестьянина, — сказал он.

— Ладно, сэр, мы подъедем вон к тем букам, вы там походите, поищете, а я тем временем приготовлю завтрак.

— Это превосходная мысль.

— Еще одна вещь, — сказал Джо, когда его хозяин собрался на поиски, не принимайте каждый дом за ферму. Это теперь в основном коттеджи нашей знати, в них живут одни психи.

— Я буду очень осторожен, — заверил мистер Левендер.

«О прекрасная земля! — думал он, удаляясь от буков в сопровождении Блинк. — Как радостно видеть, что под влиянием военной необходимости ты вновь даешь нам обильные урожаи! Наш крестьянин, безусловно, должен чувствовать себя счастливым человеком, ибо он благородно трудится на благо отечества, позабыв о собственном благосостоянии. Как дружно цветут эти бобы! — размышлял он, глядя на картофельное поле. — Раз уж я здесь, я должен призвать крестьян не только исполнить долг по отношению к пленным немцам, но и увеличить производство продуктов питания». — Блинк!

Блинк задержалась у ворот, мимо которых он уже прошел. Возвратившись к собаке, мистер Левендер увидел, что мудрое животное смотрит сквозь штакетины на спину крестьянина, который неподвижно стоит на поле ярдах в тридцати от ворот.

— Скажите, вы не… — живо начал мистер Левендер. — У вас работают германские военнопленные, сэр?

Крестьянин, видимо, не слышал его слов.

«Это, должно быть, старый английский тип, флегматик», — подумал мистер Левендер.

Крестьянин, который действительно был в котелке и плисовых штанах, продолжал озирать свои владения, даже не поглядев в сторону мистера Левендера.

— Я хочу задать вам вопрос, сэр, — сказал мистер Левендер погромче. Но как бы патриотически ни увлекал вас вид возделанной вами земли, все же нет оснований быть невежливым.

Крестьянин и ухом не повел.

— Сэр, — вновь заговорил исполненный терпения мистер Левендер, — хотя я слыхал, что изо всех людей на свете английский крестьянин менее всего поддается воздействию новых идей, я никогда не верил этому; и я убежден, что стоит вам меня выслушать, как все ваши взгляды на будущее сельского хозяйства Англии в корне изменятся.

Ему внезапно пришло в голову, что не скоро еще может представиться случай сказать перед сельской аудиторией речь об увеличении производства продуктов питания, не мог же он упустить такой случай. Крестьянин тем не менее по-прежнему стоял к нему спиной, уделяя его словам внимания не более, чем жужжанию мухи.

— Вы обязаны меня выслушать, — закричал мистер Левендер, бессознательно подражая некоему оратору прошлого, и, уловив, как ему показалось, звуки хихиканья, он выбросил правую руку вперед и воскликнул: