Том 17

Курчевский Леонид Васильевич (1890–1937) — с 1911 по 1914 год учился на естественном отделении физико-математического факультета Московского университета. В 1915 году работает лаборантом Педагогического института имени П.Г. Шелапутина. С января 1916 по декабрь 1918 заведует конструкторским бюро Московского военно-промышленного комитета. В 1918–1920 годах является заведующим лабораторией комитета по делам изобретений ВСНХ, одновременно с 1919 года работает в автосекции транспортного отдела этого же комитета. С мая 1921 по май 1922 — в Комиссии особых опытов по звуковой разведке (КОМЗВУК). В 1924-м создал первый прототип динамо-реактивного орудия, в том же году арестован по обвинению в растрате государственных денег. В 1925 осужден судебной коллегией ОГПУ и сослан на Соловки.

Благодаря ходатайству Г.К. Орджоникидзе и М.Н. Тухачевского в 1930 году Л.В. Курчевский был освобожден из заключения и назначен главным конструктором ОКБ 1 ГАУ, которое находилось на заводе № 8 (Подлипки). Здесь ему поручают создание безоткатной пушки для вооружения самолетов, противотанкового ружья и батальонной пушки для стрелковых подразделений. Первые опытные образцы пушек проходили испытания в 1932 году.

За создание новых типов артиллерийского вооружения Курчевский в 1933 году награжден орденом Красной Звезды.

Письмо Л.М. Кагановичу, В.М. Молотову, Г.К. Орджоникидзе 24 июня 1932 года

24/VI 32

Кагановичу, Молотову, Орджоникидзе.

1) Вы дали слишком много денег наркомтяжу на капитальное строительство в 3 квартале, и вы этим создали угрозу порчи всего дела, угрозу развратить работников наркомтяжа. Почему вы опрокинули свое собственное решение о том, чтобы остаться в пределах сумм 2 квартала? Неужели не понимаете, что, перекармливая наркомтяж по части капитальных вложений и создавая тем самым культ нового строительства, вы убиваете не только культ, но даже простое, элементарное желание хозработников рационально использовать уже готовые

предприятия? Возьмите Сталинградский и Харьковский тракторные, АМО и Автозавод. Строили и построили их с большим энтузиазмом. И это, конечно, очень хорошо. А когда пришлось привести в движение эти заводы и использовать их рационально — не стало энтузиазма у людей, предпочли попрятаться в кусты и — ясное дело — подвели страну самым непозволительным образом. А почему происходят у нас такие вещи? Потому, что у нас есть культ нового строительства (что очень хорошо), но нет культа рационального использования готовых заводов (что очень плохо и крайне опасно). Перекармливая же наркомтяж по части капитальных вложений, вы закрепляете это ненормальное и опасное положение в промышленности. Я уже не говорю о том, что вы создаете этим угрозу новых продовольственных затруднений…

2) Я решительно против того, чтобы дать Путиловскому заводу 2 миллиона 900 тысяч рублей валютой на перестройку тракторного цеха в автомобильный. У нас и так много долгов за границей, и мы должны когда-либо научиться экономить на валюте. Если мы не можем сейчас дать на это дело станки собственного производства, подождем год, когда сумеем дать эти станки, — куда нам торопиться? Я уже не говорю о том, что неизвестно — будет ли у нас сталь для 20 тысяч бьюиков. Стали у нас не хватает на тракторные и автомобильные заводы, — какая гарантия, что через год ее хватит у нас и на существующие заводы и на Путиловский автомобильный? Никаких гарантий на этот счет не представлено в записке т. Орджоникидзе.

3) В ПБ имеется решение о том, чтобы наркомтяж представил проект конкретных мероприятий по созданию обеспеченной металлургической базы для АМО, Автозавода

и Челябинского тракторного. Где эти мероприятия и когда они будут представлены? Ну пока все.

Привет всем вам!

И. Сталин.

24/VI 32

Сталин и Каганович. Переписка. 1931–1936 гг. С. 190–191.

РГАСПИ Ф. 81, Оп. 3. Д. 99. Л. 71–76, Ф. 558, Оп. 11. Д. 740. Л. 82–83.

Письмо В.М. Молотову (ранее 25 июня 1932 года)

Здравствуй, Вячеслав!

1) О революционной законности получил. Вышла неплохая штука. Незначительные мои поправки смотри в тексте. Я думаю, что директиву ЦК — собственно первые два пункта с некоторыми поправками — следует опубликовать, а третий пункт директивы можно разослать в закрытом порядке.