Том 18. Рим

И вот непроизвольно проснулись, воскресли в памяти картины прошлого. Палатин, который Пьер только что осмотрел, — серый, унылый Палатин, словно в силу какого-то заклятья скошенный временем, Палатин, где лишь изредка вставали развалины какой-нибудь стены, внезапно ожил, наполнился людьми, в его дворцах и храмах затеплилась жизнь. Здесь была колыбель Рима, здесь, на этой вершине, господствующей над Тибром, Ромул основал свой город, а сабиняне заняли Капитолий, напротив. И, конечно, здесь, под защитой высоких, прочных стен, прорезанных всего лишь тремя воротами, обитали семь царей, сменявших друг друга на протяжении двух с половиной столетий. Затем — пять веков республики, пять величайших, прославленных столетий, когда весь Италийский полуостров, а затем и весь мир подчинился римскому владычеству. В ту победную эпоху, эпоху социальной борьбы и войн, выросший Рим раскинулся на семи холмах; Палатин с его легендарными храмами сохранил ореол священной колыбели города, но жилые здания заполонили мало-помалу и его. И тут Цезарь, воплотивший всемогущество нации, после Галлии и Фарсала одерживает новую победу: именем римского народа он становится диктатором, потом императором, и этим завершается гигантский труд, плоды которого будет пожинать на протяжении следующих пяти веков утопающая в роскоши, разнузданная империя. Затем власть переходит к Августу, Рим на вершине славы; миллиарды, накопленные в провинциях, ждут своих расхитителей, в столице мира, перед лицом вселенной, ослепленной и покорившейся, развертывается парад империи. Август рожден был на Палатине, и, когда победа при Акции сделала его императором, он гордился, что пришел с высот этого священного холма, почитаемого народом. Он скупил там частные дома, выстроил себе дворец, блиставший еще не виданной дотоле роскошью: четыре пилястры и восемь колонн поддерживали атриум; пятьдесят шесть колонн ионического ордера окружали перистиль; жилые помещения вокруг были сплошь из мрамора, великолепного мрамора, с огромными затратами доставленного из чужих краев, мрамора ярчайших расцветок, блистающего, подобно драгоценному камню. И вот Август поселяется рядом с богами, и дабы обеспечить себе божественную и вечную власть, он строит возле своего жилища большой храм Аполлона и храм Весты. Итак, семя брошено: отныне число императорских дворцов растет и множится, они заполнят вскоре весь Палатин.