Том 2

— Да, я знаком с нею… Я знал ее еще девушкой, в Биаррице… А вы, господин профессор, тоже знакомы с ней?

— Ах, нет! — воскликнул Шимадзу. — Я только слышал однажды разговор о ней…

Больше он не сказал ничего. Тем временем полковник Машфер решился:

— Пусть будет так! — сказал он, пожимая плечами. — Если вам так хочется, вы можете заменить де Ла Боалля. У меня для него будет другое дело, немного позднее. Я только что вспомнил кое о чем… Вы даже оказываете мне большую услугу, освобождая сержанта де Ла Боалль от этого поручения. Вот и пакет, который вы должны будете отнести.

Профессор Шимадзу тем временем уже надел один из двух панцирей — широкий, мягкий и легкий. Другой такой же он протянул Праэку, который тоже тотчас надел его на себя.

— Этот белый цвет не особенно выгоден, — заметил полковник Машфер. — Он притягивает к себе пули.

— Несомненно, — спокойно ответил Шимадзу. — Но мне теперь пули именно и нужны. Кроме того, на белом виднее всего следы пуль, попавших в панцирь. Конечно, когда мы перейдем от индивидуальных экспериментов к массовым, мы окрасим панцири в небесно-голубой цвет или в хаки.

Машфер пожал ему руку.

— Желаю вам успеха, дорогой профессор.

— Спасибо! — ответил японец. — Готовы ли вы, господин Праэк?

— Да! — сказал Фред Праэк. — Я буду показывать вам дорогу, господин профессор.

Глава тридцать пятая

Они шли вперед, шлепая под непрерывным дождем по грязи продольных и поперечных окопов. Тем не менее ночь не была совсем черна, так как луна смутно просвечивала сквозь облака. Когда глаз привыкал к темноте, можно было видеть перед собой на расстоянии нескольких шагов.

Здесь и там из-за сложенных горками снарядов появлялись дозорные. Их можно было только с трудом различить. Эта молчаливая местность, которая, можно сказать, кишмя кишела людьми, готовыми к бою, казалась теперь пустыней.

— Мы уже недалеко от неприятеля? — спросил профессор Шимадзу, пройдя безмолвно несколько сот шагов.

— Совсем близко, — тихо ответил Фред Праэк, жестом призывая японца к той же осторожности. — Здесь не надо производить шума… И не надо также, чтоб нас видели: это вызвало бы тревожный сигнал и разбудило бы весь участок. Мы скоро будем гораздо свободнее в своих действиях и движениях, господин профессор.

Шимадзу, дисциплинированный, как все его соотечественники, не сказал больше ни слова.

Они шли довольно долго, может быть, даже целый час. Лабиринт окопных сооружений вынуждал их часто сворачивать с прямого пути. Ничего не могло быть монотоннее, чем это долгое скитание вслепую.

Шимадзу думал о том, как хорошо, что его провожатый так превосходно знает этот участок фронта. Одна мысль вызвала другую: не странно ли, что лейтенант Праэк так настоятельно просил разрешения заместить сержанта де Ла Боалль.

Де Ла Боалль?.. Шимадзу, психиатр и психолог, стал раздумывать о той старинной истории, которую ему когда-то вечером рассказал один из его парижских друзей, французский священник. Случай свел его теперь с людьми, о которых он слышал так давно…

Пока он размышлял, Фред Праэк, шедший впереди него, повернулся к нему и сказал:

— Господин профессор, вы можете говорить… вслух. Мы находимся по крайней мере на расстоянии пятисот метров от вражеских передовых окопов, и нас отделяет от них целая система укреплений.

— Но ведь это совсем не то, — возразил Шимадзу, — в чем я нуждаюсь…

— Терпение!.. — воскликнул Праэк со смехом. — Мы еще успеем испробовать ваши панцири. Я и сам с нетерпением ожидаю момента, как пули начнут отскакивать от меня…

И он провел рукой по белой материи, которая, развеваясь вокруг них по ветру, придавала им вид классических привидений.

— Гм! — сказал Шимадзу, глядя в затылок молодому человеку, все еще шедшему впереди него. — Вы ведь знаете, что это дело не лишено риска. Я вчера вечером сказал полковнику Машферу: мой панцирь не предохраняет ни рук, ни головы. И я не считаю его непроницаемым для снарядов, более серьезных, чем ружейная или пулеметная пуля…

— Пусть будет, что будет, — беззаботно ответил Праэк.

— Вы оказываете большую услугу не только мне, но и господину де Ла Боалль, — заметил вдруг Шимадзу. — По всей вероятности, вы связаны дружбой не столько с ним, сколько с госпожой де Ла Боалль? Или, может быть, с ее матерью, госпожой Эннебон?

В этот момент они как раз вышли из окопа и направились дальше по широкому оврагу, который скрывал их от неприятеля. Фред Праэк, внешне невозмутимый, посмотрел на свой светящийся компас и проверил дорогу.

Только тогда он ответил на вопрос Шимадзу с легкой дрожью в голосе:

— Да, я, действительно, был когда-то связан узами дружбы с госпожой де Ла Боалль… Уже довольно давно.

Профессор Шимадзу тотчас же понял, что Фред Праэк и теперь еще не вполне равнодушен ко всему, что относится к госпоже де Ла Боалль. Он немного подумал, потом, решив, что проще всего говорить открыто, сказал: