Том 2

Накануне Л.З. лично позвонил замнаркому здравоохранения и сказал так:

– К концу рабочего дня подготовьте и доставьте докладную записку о групповой дефлорации.

– Простите, товарищ Мехлис, не совсем понял…

– Все о групповой де-фло-ра-ции. Ясно?

– Будет выполнено, товарищ Мехлис. Вас понял…

Замнаркома здравоохранения СССР немедленно вызвал из небытия профессора Вагинова, занимавшегося в двадцатые, полные безумных мечтаний и надежд, годы проблемами сексологии социализма-коммунизма.

В быстренько сочиненном «Путеводителе по счастливому будущему» профессор посвятил целую главу праздничной церемонии «масслишдевневу» – массовому лишению девичьих невинностей – молоденьких обитательниц «ко-мобщий» – коммунальных общежитий.

«Путеводитель по ЭС БЭ» был уже в печати, когда разразилась гроза. Перерожденцы вычистили Вагинова из партии. Его лишили кафедры и запретили преподавать. Не помогло даже то, что по звонку Троцкого за очерненного энтузиаста вступился сам доктор Фрейд.

Более того, Вагинов отдан был под суд, так как родители дюжины девиц, жертв «экспериментальных исследований некоторых косных пережитков эволюции», обратились с гневным письмом к Н.К. Крупской, бывшей в то время как бы совестью нашей половой жизни.

Родители жаловались на то, что их дочерей дефлорировала в день Седьмого ноября 1925 года группа военнослужащих командного состава во главе с Буденным, но под наблюдением и руководством профессора Вагинова, после чего молодые женщины получили памятные дипломы и неприличные фотографии.

Тираж скандального «Путеводителя» был уничтожен, а автор его сослан на Соловки…

Так вот – замнаркома вспомнил в тяжкий миг своей жизни о развратнике от науки Вагинове и его авангардистском труде.

С помощью дружков из органов и Моссовета Вагинова мгновенно обнаружили и доставили в кабинет замнаркома.

Он прямо спросил:

– Сохранился ли хоть один экземпляр «Путеводителя»? После наших побед на озере Хасан, в Литве, Эстонии и Латвии, Юрий Валентинович, кажется, меняются времена… Партия интересуется сегодня всем, имеющим отношение к групповой дефлорации.

– Готовится какая-нибудь всенародная акция? – рискованно пошутил Вагинов.

– Я не посвящен в подробности. Итак, могу я рассчитывать на вас?

– В полной мере. Однако заветный экземплярчик находится в Калинине, бывшая Тверь. Давайте машину, трястись в поездах больше не желаю.

– Не беспокойтесь. К вашим услугам спецсамолет. Выезжайте в Тушино. Машина у подъезда…

Через несколько часов замнаркома здравоохранения СССР лично доставил библиографическую ценность Л.З.

Вот чем занималась часть высокопоставленных лиц 20 июня 1941 года.

Всех близких Л.З. предусмотрительно отправил отдыхать на все лето в Ливадию, Крым.

21 июня 1941 года он стоял с букетом полевых цветов на крыльце дачурки. Наконец подъехал «линкольн» с Верле-ной и Верстой. Л.З. пошел им навстречу, отечески раскинув руки для теплых поздравительных объятий.

Пахли девицы, ошалевшие от волшебств, дешевым одеколоном, телячьей кожей линкольновских сидений, дорожным бензинчиком и пикантно перебивавшим все эти милые запахи нежным потом юных подмышек.

Л.З. сразу принял решение неукоснительно сочетать родственную нежность с деловитой строгостью. Сказал, что ему необходимо до обеда поработать. Просил сервировать стол и охладить шампанское… День был жарким…

Л.З. сидел в кабинете на втором этаже дачурки и с чувством почти беспредельного всемогущества, сообщенного ему не только достаточно высоким положением, но ни с чем не сравнимым предвосхищением обладания «обожаемыми телами», работал над проектом всеармейского приказа «О запрещении беспорядочных половых сношений рядового и командирского составов с местными жительницами на территориях Эстонии, Латвии и Литвы».

Казалось, вся терзавшая Л.З. ужасно долгими месяцами и годами похоть нашла себе вдруг выход в страстной ярости и в глубоком возмущении, с которыми обрушился он, орудуя американской самопиской «Эверест», на «презревших все нормы коммунистической нравственности красноармейцев, командиров и даже политруков, пользующихся «увольнительными» как лживым предлогом для вступления в половую связь с враждебно настроенным к Красной Армии населением… безотлагательно искоренить… вплоть до лишения воинских званий… уведомлять в каждом случае невест и жен совокупившихся… пяти нарядам вне очереди… повторно… пятнадцать суток строгой гауптвахты… начать секретные исследования… в виде безвкусных десен-сорных добавок в красноармейский котел и в блюда комсостава… комсомольцы и коммунисты должны быть в первых рядах борцов с половой распущенностью на вышеупомянутых территориях…».