Читаем Том 2 полностью

Но тот оправдан и прощен,Кто голову смиренно склонит?Я не из страха (страха нет,Раз я пришел без колебанья)Смиряю руки и желанья,Но уважая ваш запрет.Как вы чудесно сложены!Как платье пышно и нарядно!Я чувствую, как беспощадноВы презирать меня должны.Ковры, и бархат, и атлас!Картины! Все прельщает очи,Но тонет все во мраке ночи,Не видя света этих глаз.К чьей обратиться мне защите?Кто любит, тот не верит мне!

Леонарда

О нет, я верю вам вполне,Но вы меня пока простите.Как только я, с теченьем дней,
Немного ближе вас узнаю,То этот дом, я обещаю,Радушней станет и светлей.Сидите смирно, дайте срок.

Камило

(Урбану)

Приятель! Если сокол связанИ лишь глядеть на дичь обязан,Он просит снова клобучок.Он будет более спокоен,Лишенный и ушей и глаз;Хоть мало видит он сейчас,А он совсем в уме расстроен.Откройте соколу глаза,Чтоб он видал свою добычу,—Он внемлет боевому кличуИ метит в сердце, как гроза.А здесь ему на краткий мигЕе во мгле увидеть далиИ тотчас же его связали,Чтоб он беглянки не настиг.
Здесь позабыли о порядке,Который знали все века:И сокол здесь без клобучка,И клобучок на куропатке.О, неужели же, сеньора,Так бессердечен ваш приказ,И, кто достоин слышать вас,На вас не смеет бросить взора?

Леонарда

Послушай, Марта, принесиКакой-нибудь нам легкий ужин,Чтоб хищник был обезоружен.

Марта уходит.

ЯВЛЕНИЕ ТРЕТЬЕ

Леонарда, Камило, Урбан.

Камило

Как? Ужин? Боже упаси!Сеньора! Мне ли до съестного,Когда я сам спален огнем?Нет, нет, мне страшен этот дом,
Где даже нет лица живого!И что, скажите, мне порукой,Что я не съем чего-нибудьОтравленного?

Леонарда

Эта грудь,Томимая любовной мукой.

Камило

То не ответ. Придите в лавку,Лицо укутав в темный шелк;Хоть бейте в грудь, а все же в долгВам не уступят и булавку.Здесь я торговец; вы к немуПришли, закутавшись в покровы;Пока он не увидит, кто вы,Он не поверит ничему.

Леонарда

Камило! Хмуриться не надо,Что я так скрытна до сих пор;Пред вами женщина, сеньор,Совсем особенного склада.
Я вас увидела однажды,И вам я душу обреклаТак пламенно, что не моглаСнести неистребимой жажды.Я эту хитрость сочинила,Чтоб вы могли прийти сюдаИ не узнали никогда,Ни с кем, ни где все это было.Когда вы скажете, что яДоверчивей должна быть к людям,Мы это дружески обсудимИ спор уладим, как друзья,Я дам вам золота, камнейНа много тысяч.

Камило

Не фальшивых?

Леонарда

О бог любви, о бог счастливых,Где ларчик мой?.. Что вам милей?Вот цепи, пряжки…

Камило

Перейти на страницу:

Все книги серии Лопе де Вега. Собрание сочинений в шести томах

Том 1
Том 1

Эпоха Возрождения в Западной Европе «породила титанов по силе мысли, страсти и характеру, по многосторонности и учености». В созвездии талантов этого непростого времени почетное место принадлежит и Лопе де Вега.Драматургическая деятельность Лопе де Вега знаменовала собой окончательное оформление и расцвет испанской национальной драмы эпохи Возрождения, то есть драмы, в которой нашло свое совершенное воплощение национальное самосознание народа, его сокровенные чувства, мысли и чаяния.Действие более чем ста пятидесяти из дошедших до нас пьес Лопе де Вега относится к прошлому, развивается на фоне исторических происшествий. В своих драматических произведениях Лопе де Вега обращается к истории древнего мира — Греции и Рима, современных ему европейских государств — Португалии, Франции, Италии, Польши, России. Напрасно было бы искать в этих пьесах точного воспроизведения исторических событий, а главное, понимания исторического своеобразия процессов и человеческих характеров, изображаемых автором. Лишь в драмах, посвященных отечественной истории, драматургу, благодаря его удивительному художественному чутью часто удается стихийно воссоздать «колорит времени». Для автора было наиболее важным не точное воспроизведение фактов прошлого, а коренные, глубоко волновавшие его самого и современников социально-политические проблемы.В первый том включены произведения: «Новое руководство к сочинению комедий», «Фуэнте Овехуна», «Периваньес и командор Оканьи», «Звезда Севильи» и «Наказание — не мщение».

Лопе де Вега , Лопе Феликс Карпио де Вега

Драматургия / Европейская старинная литература / Стихи и поэзия / Древние книги

Похожие книги

Театр
Театр

Тирсо де Молина принадлежит к драматургам так называемого «круга Лопе де Веги», но стоит в нем несколько особняком, предвосхищая некоторые более поздние тенденции в развитии испанской драмы, обретшие окончательную форму в творчестве П. Кальдерона. В частности, он стремится к созданию смысловой и сюжетной связи между основной и второстепенной интригой пьесы. Традиционно считается, что комедии Тирсо де Молины отличаются острым и смелым, особенно для монаха, юмором и сильными женскими образами. В разном ключе образ сильной женщины разрабатывается в пьесе «Антона Гарсия» («Antona Garcia», 1623), в комедиях «Мари-Эрнандес, галисийка» («Mari-Hernandez, la gallega», 1625) и «Благочестивая Марта» («Marta la piadosa», 1614), в библейской драме «Месть Фамари» («La venganza de Tamar», до 1614) и др.Первое русское издание собрания комедий Тирсо, в которое вошли:Осужденный за недостаток верыБлагочестивая МартаСевильский озорник, или Каменный гостьДон Хиль — Зеленые штаны

Тирсо де Молина

Комедия / Европейская старинная литература / Стихи и поэзия / Древние книги / Драматургия
Дон-Коррадо де Геррера
Дон-Коррадо де Геррера

Поэт и переводчик Николай Иванович Гнедич (1784—1833), знаменитый создатель русской «Илиады», близкий друг И.А. Крылова и А.С. Пушкина, начинал как прозаик и драматург. В его ранних, времен студенческой скамьи, сочинениях, вдохновленных творчеством Шиллера, немецкими разбойничьими романами, первыми переводами английской «готики» и французскими переделками Шекспира, уже прослеживается, хотя и «сквозь тусклое стекло», нарождающийся гений русской словесности. Вершинное произведение этой поры, роман «Дон-Коррадо де Геррера», относится к числу сочинений, стоявших у истоков отечественной беллетристики. «Дон-Коррадо» написан насыщенным языком, с беспрестанными хлесткими восклицаниями, гремящими проклятиями, надрывными поминаниями преисподней и князя тьмы; по обилию жестоких, «натуралистических» сцен он не уступает «Монаху» М.-Г. Льюиса. Гнедич одним из первых вывел на русскую сцену героя-злодея, жестокосердного военачальника, «гробницу, пожирающую человечество». Герой романа — алжирский пират, беспринципный Дон-Коррадо, волею судеб сделавшийся испанским вельможей. В порывах неистовства он не ведает жалости ни к своей возлюбленной, ни к отцу, ни к родному брату. «Черная легенда» о старинной Испании восстает на страницах романа из тьмы веков во всём ее безудержном, мрачном и притягательном великолепии: читатель уносится в пучину суеверий, фанатизма, безжалостной Инквизиции, заговоров, убийств, насилия и бесчестия. Воображение автора не знает удержу в живописании казней, злодейств и жестокостей, вершимых его героями.В раздел «Дополнения» настоящего издания вошли другие сочинения, важнейшие для русской «френетической» литературы. В повести Гнедича «Мориц, или Жертва мщения» сюжетная линия шиллеровских «Разбойников» (история о двух братьях, жестоком и праведном, и вставшей между ними возлюбленной) развивается «готическими» эпизодами (и прежде всего попыткой изнасилования в склепе, приводящей на память опять же «Монаха» Льюиса). В «разбойничьей» пьесе «Вольф, или Преступник от презрения» (не завершенном, но грандиозном начинании, планировавшемся как трагедия в 15 действиях) преступный герой оказывается не инфернальным злодеем, но жертвой перипетий и жестокого умысла. Наконец, впервые публикуется известная ранее лишь узкому кругу историков литературы пьеса «Мертвый замок» В.Т. Нарежного — «студента Московского университета», а в будущем — видного прозаика, одного из родоначальников русского реального романа. В этой кровавой драме на мотив «Удольфских тайн» А. Радклиф и «Разбойников» Фр. Шиллера изощренные фантазии юного автора обогащают причудливыми коллизиями сюжеты гремевших на весь мир произведений: призраки, замки, темницы, сумрачные башни, подземелья и пленники бурной чередой проходят перед читателем, складываясь в пульсирующую и живую, необычайно сочную картину.Глубже воспринять творчество автора позволит развернутая статья Е.О. Ларионовой, а также обстоятельный комментарий.Рекомендуется самому широкому кругу читателей.

Николай Иванович Гнедич

Драматургия / Проза / Классическая проза / Стихи и поэзия