Читаем Том 2 полностью

Сеньоры! Если я достоин,То я служить вам буду рад.

Тевано

(тихо)

Как элегантен!

Альбериго

(тихо)

Гордый взгляд!

Флорела

(сестре)

Как он красив!

Фелисьяна

(сестре)

Красив и строен.

Альдемаро

(в сторону)

Я весь дрожу… Не знаю я,Какого с ней держаться тона…

Альбериго

Откуда вы?

Альдемаро

Из Арагона.

Альбериго

А город ваш?

Альдемаро

О, город славный!Он в Арагоне всех славней.

Альбериго

Так, значит, Сарагоса?[9]

Альдемаро

В нейНаш старый род живет издавна.

Альбериго

А вы?

Альдемаро

А я учился танцамВ Неаполе, в одной из школ;Учителей я превзошелИ стал известен итальянцам.Избрав профессию мою,Теперь даю уроки дамам,Однако только знатным самымСвое искусство отдаю.

Тевано

(тихо)

Должно быть, он незаурядныйУчитель танцев и манер.

Флорела

(тихо)

Он настоящий кавалерПо виду.

Альдемаро

(в сторону)

Ангел ненаглядный!

Фелисьяна

Какие танцы вы назватьМогли бы?

Альдемаро

Много есть… Ниццарда…Потом задорная гальярда[10]
.

(В сторону.)

Совсем глазам твоим под стать.

Фелисьяна

Ниццарда? Это что такое?

Альдемаро

Из Франции завезена.

Фелисьяна

А как танцуется она?

Альдемаро

Жаль, инструмента нет со мною,Иначе был бы очень радСейчас ее вам показать я:Прыжки, изгибы и объятья…

Фелисьяна

Объятья?

Альдемаро

На французский лад.

(В сторону.)

Хотя я мог бы их примерноИ по-испански показать.

Флорела

Гальярду я б хотела знать:Французский танец также, верно?

Альдемаро

Нет, родина ее былаНаварра, и как раз Тудела.

(в сторону.)

Там родилась, где и Флорела,И так же, как и ты, мила!

Флорела

А, здешний танец?

Альдемаро

Да, сеньора,И я ему стал земляком.

(В сторону.)

Волнуюсь и дрожу тайком,Боясь презрительного взора!

(Флореле.)

А вот — интересует васПавана, только в новом роде?

Флорела

Откуда?

Альдемаро

В чрезвычайной модеОна в Неаполе сейчас.Могу сплясать и фуриозо[11],Коль случай мне к тому дадут…

(в сторону.)

Когда мне струны сердца рвутБезумной ревности угрозы.

Альбериго

А, этот танец мне знаком:Его в Валенсии танцуют.

Альдемаро

Да, да…

(В сторону.)

Когда душа тоскует,Найти забвенье можно в нем.

Корнехо

Роланд в поэме Ариосто
Его плясал, и оттогоФурьозо и зовут его.

Тевано

Читал ты это?

Корнехо

Очень просто!Про все читал: как нагишомОн бегал и искал до крику…

Тевано

Кого?..

Корнехо

Марфизу[12].

Тевано

Анджелику!

Фелисьяна

Оставь! Что говорить с шутом?

Корнехо

Сеньор! Простите, я поспорю:Ведь Анджелика — та была,Что по ночам всегда ждала,Когда Леандр вверялся морю,Чтоб охладить любовный пыл…Ах, нет: я упустил из вида,Что то была Семирамида…Или Лукреция? Забыл!Та, что в Венеции когда-тоВонзила в грудь себе кинжал?

Тевано

Я вижу, много ты читал,И знание твое богато.

Фелисьяна

Перейти на страницу:

Все книги серии Лопе де Вега. Собрание сочинений в шести томах

Том 1
Том 1

Эпоха Возрождения в Западной Европе «породила титанов по силе мысли, страсти и характеру, по многосторонности и учености». В созвездии талантов этого непростого времени почетное место принадлежит и Лопе де Вега.Драматургическая деятельность Лопе де Вега знаменовала собой окончательное оформление и расцвет испанской национальной драмы эпохи Возрождения, то есть драмы, в которой нашло свое совершенное воплощение национальное самосознание народа, его сокровенные чувства, мысли и чаяния.Действие более чем ста пятидесяти из дошедших до нас пьес Лопе де Вега относится к прошлому, развивается на фоне исторических происшествий. В своих драматических произведениях Лопе де Вега обращается к истории древнего мира — Греции и Рима, современных ему европейских государств — Португалии, Франции, Италии, Польши, России. Напрасно было бы искать в этих пьесах точного воспроизведения исторических событий, а главное, понимания исторического своеобразия процессов и человеческих характеров, изображаемых автором. Лишь в драмах, посвященных отечественной истории, драматургу, благодаря его удивительному художественному чутью часто удается стихийно воссоздать «колорит времени». Для автора было наиболее важным не точное воспроизведение фактов прошлого, а коренные, глубоко волновавшие его самого и современников социально-политические проблемы.В первый том включены произведения: «Новое руководство к сочинению комедий», «Фуэнте Овехуна», «Периваньес и командор Оканьи», «Звезда Севильи» и «Наказание — не мщение».

Лопе де Вега , Лопе Феликс Карпио де Вега

Драматургия / Европейская старинная литература / Стихи и поэзия / Древние книги

Похожие книги

Театр
Театр

Тирсо де Молина принадлежит к драматургам так называемого «круга Лопе де Веги», но стоит в нем несколько особняком, предвосхищая некоторые более поздние тенденции в развитии испанской драмы, обретшие окончательную форму в творчестве П. Кальдерона. В частности, он стремится к созданию смысловой и сюжетной связи между основной и второстепенной интригой пьесы. Традиционно считается, что комедии Тирсо де Молины отличаются острым и смелым, особенно для монаха, юмором и сильными женскими образами. В разном ключе образ сильной женщины разрабатывается в пьесе «Антона Гарсия» («Antona Garcia», 1623), в комедиях «Мари-Эрнандес, галисийка» («Mari-Hernandez, la gallega», 1625) и «Благочестивая Марта» («Marta la piadosa», 1614), в библейской драме «Месть Фамари» («La venganza de Tamar», до 1614) и др.Первое русское издание собрания комедий Тирсо, в которое вошли:Осужденный за недостаток верыБлагочестивая МартаСевильский озорник, или Каменный гостьДон Хиль — Зеленые штаны

Тирсо де Молина

Комедия / Европейская старинная литература / Стихи и поэзия / Древние книги / Драматургия
Дон-Коррадо де Геррера
Дон-Коррадо де Геррера

Поэт и переводчик Николай Иванович Гнедич (1784—1833), знаменитый создатель русской «Илиады», близкий друг И.А. Крылова и А.С. Пушкина, начинал как прозаик и драматург. В его ранних, времен студенческой скамьи, сочинениях, вдохновленных творчеством Шиллера, немецкими разбойничьими романами, первыми переводами английской «готики» и французскими переделками Шекспира, уже прослеживается, хотя и «сквозь тусклое стекло», нарождающийся гений русской словесности. Вершинное произведение этой поры, роман «Дон-Коррадо де Геррера», относится к числу сочинений, стоявших у истоков отечественной беллетристики. «Дон-Коррадо» написан насыщенным языком, с беспрестанными хлесткими восклицаниями, гремящими проклятиями, надрывными поминаниями преисподней и князя тьмы; по обилию жестоких, «натуралистических» сцен он не уступает «Монаху» М.-Г. Льюиса. Гнедич одним из первых вывел на русскую сцену героя-злодея, жестокосердного военачальника, «гробницу, пожирающую человечество». Герой романа — алжирский пират, беспринципный Дон-Коррадо, волею судеб сделавшийся испанским вельможей. В порывах неистовства он не ведает жалости ни к своей возлюбленной, ни к отцу, ни к родному брату. «Черная легенда» о старинной Испании восстает на страницах романа из тьмы веков во всём ее безудержном, мрачном и притягательном великолепии: читатель уносится в пучину суеверий, фанатизма, безжалостной Инквизиции, заговоров, убийств, насилия и бесчестия. Воображение автора не знает удержу в живописании казней, злодейств и жестокостей, вершимых его героями.В раздел «Дополнения» настоящего издания вошли другие сочинения, важнейшие для русской «френетической» литературы. В повести Гнедича «Мориц, или Жертва мщения» сюжетная линия шиллеровских «Разбойников» (история о двух братьях, жестоком и праведном, и вставшей между ними возлюбленной) развивается «готическими» эпизодами (и прежде всего попыткой изнасилования в склепе, приводящей на память опять же «Монаха» Льюиса). В «разбойничьей» пьесе «Вольф, или Преступник от презрения» (не завершенном, но грандиозном начинании, планировавшемся как трагедия в 15 действиях) преступный герой оказывается не инфернальным злодеем, но жертвой перипетий и жестокого умысла. Наконец, впервые публикуется известная ранее лишь узкому кругу историков литературы пьеса «Мертвый замок» В.Т. Нарежного — «студента Московского университета», а в будущем — видного прозаика, одного из родоначальников русского реального романа. В этой кровавой драме на мотив «Удольфских тайн» А. Радклиф и «Разбойников» Фр. Шиллера изощренные фантазии юного автора обогащают причудливыми коллизиями сюжеты гремевших на весь мир произведений: призраки, замки, темницы, сумрачные башни, подземелья и пленники бурной чередой проходят перед читателем, складываясь в пульсирующую и живую, необычайно сочную картину.Глубже воспринять творчество автора позволит развернутая статья Е.О. Ларионовой, а также обстоятельный комментарий.Рекомендуется самому широкому кругу читателей.

Николай Иванович Гнедич

Драматургия / Проза / Классическая проза / Стихи и поэзия