Том 2. Аскетические опыты. Часть II

Мир Христов есть источник непрестанной умной, сердечной, душевной, благодатной, духовной молитвы, молитвы, приносимой из всего существа человеческого действием Святого Духа; мир Христов есть постоянный источник благодатного, превышающего ум человеческий, смирения Христова. Не погрешит тот, кто скажет, что благодатная молитва есть благодатное смирение, и благодатное смирение есть непрестанная молитва. Признаем необходимым изложить здесь теснейший союз молитвы со смирением. Что — смирение? «Смирение, — сказали Отцы, — Божественно и непостижимо» [601]. Не то ли же это значит, что и сказанное Апостолом: мир Божий, превосходяй всяк ум? [602

] Мы безошибочно определим смирение, если скажем: «Смирение есть непостижимое действие непостижимого мира Божия, непостижимо постигаемое одним блаженным опытом». К составлению такого определения смирению мы имеем руководителем Самого Господа. Приидите ко Мне вси труждающиися и обремененнии, сказал Господь, и Аз упокою вы. Возмите иго Мое на себе и научитеся от Мене, яко кроток есмь и смирен сердцем: и обрящете покой душам вашим [603

].

Преподобный Иоанн Лествичник, объясняя эти слова Спасителя, говорит: «Научитеся не от Ангела, не от человека, не из книги, но от Мене, то есть из Моего в вас пребывания, осияния и действования, яко кроток есмь и смирен сердцем

, и помыслом, и усвоенным образом мыслей, и обрящете покой от браней и облегчение от страстных помыслов душам вашим» [604

]. Это научение деятельное, опытное, благодатное! Далее в слове о смирении святой Иоанн Лествичник, исчислив разные признаки смирения, которые могут быть известны и постижимы не только обладателю сего духовного сокровища, но и его присным и друзьям о Господе, присовокупляет: «Имеются признаки для обладателя этого великого богатства (смирения) в душе его (по которым он может познать, что соделался обладателем смирения), превысите всех вышесказанных. Ибо те все, за исключением этого, могут быть усмотрены посторонними зрителями. Ты уразумеешь и не обманешься, что в тебе это преподобное (смирение) присутствует по множеству неизреченного света и по несказанному рачению к молитве». Святой Исаак Сирский на вопрос: «Какие отличительные признаки смирения?» отвечал: «Как возношение души есть ее расточение, понуждающее ее парить (посредством производимого им мечтания) и не препятствующее ей воскрыляться облаками своих помыслов, на которых она обтекает всю тварь, так (в противоположность возношению) смирение собирает душу в безмолвие; при посредстве смирения душа сосредоточивается в себе самой. Как душа неведома и невидима телесными очами, так смиренномудрый не познается, находясь среди людей. Как душа сокрыта внутри тела от видения человеками и от общения с ними, так истинно смиренномудрый не только не хочет быть видим и понят человеками по причине своего удаления и отречения от всего, но даже он желал бы и от самого себя погрузиться внутрь себя, жительствовать и пребывать в безмолвии, вполне забыв прежние свои помышления и чувствования, соделаться каким-то несуществующим и не начинавшим существовать, даже неизвестным для самой души своей. Такой насколько сокровен, скрыт и отлучен от мира, настолько весь бывает в своем Владыке» [605]. Какое это состояние, как не состояние, производимое благодатною умною, сердечною и душевною молитвою? Можно ли пребывать в Господе иначе, как не соединясь с Ним чистою молитвою? В этом же слове помещен ответ святого Исаака на вопрос: «Что есть молитва?» — Святой сказал: «Молитва есть упразднение и праздность мысли от всего здешнего и сердце, совершенно обратившее взоры свои к уповаемому будущему». Итак, не то ли же, по действиям и последствиям, и истинная молитва, и истинное смирение? Молитва есть мать добродетелей и дверь ко всем духовным дарам. Тщательною, с терпением и понуждением себя совершаемою внимательною молитвою приобретаются и благодатная молитва, и благодатное смирение. Податель их — Дух Святой, податель их — Христос; как им не быть столько сходственными между собою, когда источник их один? Как из такого источника не явиться всем вообще добродетелям, в чудном согласии и соотношении между собою? Внезапно они являются в том христианине, во внутреннюю клеть которого вошел Христос для внимания плачу заключенного в клети и для отъятия причин плача. «Молитва есть мать добродетелей, — сказал преподобный Марк Подвижник, — она рождает их от соединения со Христом» [606]. Святой Иоанн Лествичник назвал молитву материю добродетелей, а смирение — губителем страстей [607].