Том 2. Обезьяна приходит за своим черепом; Приключения «Обезьяны»

Стоя так же неподвижно, скрестя руки под пледом (такие женщины всегда что-то изображают — Изиду ли, статую ли, знаменитую ли актрису), она сказала ровно и невыразительно:

— Мне вас жалко! — И прибавила: — Очень, очень жалко!

Я вдруг вспомнил, что имею дело с сумасшедшей, скорее всего сбежавшей из лечебницы, и поэтому ответил:

— И я вас тогда тоже жалел.

— А! Это всё не то, — ответила она досадливо. — Мне жалко потому, что вас хотят убить.

— За что же, дорогая? — спросил я ласково. — Что я сделал плохого?

— Ну да всё равно, — оборвала она вдруг себя, — чёрт с вами! — И, не целясь, не стремясь попасть, вдруг вырвала руку из-под пледа и выстрелила в меня раз и другой.

Боли я не почувствовал, только удар в бедро, такой резкий, что мне показалось, будто у меня вихрем оторвало ногу. Пол стал стеной под моими ногами, я осел и закрыл голову, но она больше и не стреляла, а только ударила с размаху ногой в деревянную перегородку шкафа, так, что он весь загудел и из него со звоном посыпались стёкла.

— Довольно крови, довольно убийств! — сказала она ровно, заученно и громко, как в жестяной рупор.

И вдруг — раз! раз! раз! — выстрелила в потолок ещё три раза.

Когда вбежали люди — секретарь, королевский прокурор, ещё кто-то, она выстрелила шестой раз. Просто вскинула руку поверх их голов и пустила пулю в бронзовый бюст Роденбаха. Когда на неё налетели, подмяли, обезоружили, она не сопротивлялась, а только, лёжа на полу, повторяла громко, хрипло и спокойно, высоко подняв голову:

— Довольно крови! Крови довольно! Довольно, довольно, довольно!