Том 2. «Проблемы творчества Достоевского», 1929. Статьи о Л.Толстом, 1929. Записи курса лекций по истории русской литературы, 1922–1927

«Огненный ангел». Здесь изображена эпоха реформации. Герой, с одной стороны, примыкает к средним векам, с другой — стоит на пороге новой жизни. Поэтому он не имеет критериев для распознания истины, для различения добра и зла. В средневековье ему трудно понять, где одержимость духом святым, где — дьяволом. Его позиция между богом и дьяволом зыбка. В эпохе Возрождения он не знает разграничения между научным познанием природы и магией. Как потеряна грань между богом и дьяволом, так потеряно различие между наукой и магией.

Брюсов основательно изучил изображаемую эпоху, и произведение производит громадное впечатление. Оно художественно и в то же время представляет большой культурно-исторический интерес. В пору его создания Брюсов был совершенно увлечен спиритизмом и сам не хотел и не умел различать природу с точки зрения магии и науки. Поэтому назвать «Огненный ангел» стилизацией отнюдь нельзя.

«Земная ось». Основная тема этого сборника — два мира, врывающиеся друг в друга. Зыбкой грани между двумя планами жизни, которые переплескиваются между собой, Брюсов пытается придать психологическую окраску. Но тем не менее соотношение мира действительности с миром мечты достигает самого фантастического значения.

Каждая новелла построена так, что разгадывается только в конце. Конец разрешает отдельные части, сами по себе незаконченные.

Что касается языка, то Брюсов здесь не новатор. Он не позволяет себе ни одного слова, которого не позволили бы себе классики. Эта сдержанность, консерватизм языка поразили критиков, но консерватором в прозе Брюсов остался неизменным.

В смысле оригинальности Брюсов здесь является хорошим, талантливым учеником Анри де Ренье и еще в некотором роде Эдгара По.

«Ночи и дни». Здесь намечается переход Брюсова к реалистичности. Основная тема этого сборника новелл — неумение некоторых людей, несмотря на все попытки, справиться с действительностью^{206}

.

Центральную половину сборника занимает дневник женщины под названием «Пустоцвет». В «Пустоцвете» тема дана в двух направлениях: действительности и мечты. Большой грани между преступным и должным нет, потому что нет грани между реальностью и мечтой. Как видно, здесь имеется связь с «Земной осью». Но там Брюсова интересует только художественный эффект, здесь же попытка обрести реальность.

Теперь Брюсов уже не символический нувелист: он переходит к линии Тургенева и Толстого до кризиса. Во Франции путь Флобера и Мопассана изжил себя и вполне последовательно перешел к символической новелле. В России же этот путь не был закончен, и Брюсов в «Ночах и днях» возвращается к прерванной реалистической традиции. Этот возврат к старому поразил критику.

Поразила критику и вторая не вполне художественная сторона книги — некоторое трезвое морализирование. Все для Брюсова предстало в новом, трезвом, социальном облачении.

Социализм Брюсова

Последний период творчества Брюсова ознаменован возвратом к реализму и трезвому социальному обличению. Это поразило критиков, но нас не должно удивлять. Эти черты есть и у Верхарна, оказавшего такое большое влияние на Брюсова. Таким образом, социальные уклоны были близки Брюсову, прорывы их существовали и раньше. Но если вначале взял верх символизм, то потом одолело течение Верхарна, которого Брюсов признавал всегда. Так что особенно удивляться тут нечему.

Нужно сказать, что и в плане биографии Брюсова имеется сходное положение. Он был сыном купца, и у него самого было очень верное чутье ко всему реальному. Несмотря на то, что, по словам Андрея Белого, Брюсов производил такое впечатление, как будто только что пришел с шабаша ведьм и опять туда собирается^{207}, он между тем отлично делал свои чисто реалистические дела. Эти черты, вообще присущие Брюсову, сначала были оттеснены духом времени, но, когда дух времени изменился, изменился и он. Его современники чувствовали себя совершенно чуждыми окружающей действительности. Один Брюсов почувствовал себя дома.

И это не случайно: он и биографически, и в плане художественном обладал возможностью подойти к новому и принять его.

Бальмонт

Бальмонт — соратник Брюсова в насаждении новой поэзии.

Литературные влияния

С точки зрения влияний для Бальмонта характерна английская ориентация, хотя он знал и французскую поэзию, из которой наибольшее влияние на него оказал Верлен. Из английских влияний во главе стоят не современники Бальмонта, а ранние романтики. Первое место среди них занимает Шелли. В свое время Шелли для русской литературы прошел незамеченным. Он был обойден и совершенно не понят. Лишь Бальмонт его впервые открыл, и Шелли стал его первым учителем.

Оказала влияние на Бальмонта и другая эпоха — эпоха Шекспира во главе с Марло. Главное произведение Марло — «Фауст». В основу его Марло положил средневековую легенду, но дал этой теме совершенно новую и своеобразную разработку. Аморализм Бальмонта нужно искать в очень своеобразном и несколько затушеванном аморализме Марло.