По эту сторону дороги Липа и молодой послушник. Липа, одетая, как и ночью, в небрежно повязанном белом платке, усталая от радости, почти грезящая, сидит на бугорке. Возле стоит послушник; лицо у него растерянное, недоумевающее, движения неуверенные, нецелесообразные; пытается улыбнуться, но улыбка выходит кривая, жалкая. Похож на обиженного ребенка, не знающего точно причины своих страданий.
Липа
Послушник
Липа.
Как хорошо, Господи!Послушник
Липа.
И еще вчера только ничего этого не было. Ни чуда, ничего. Был Савва. Я не могу поверить, что это было вчера: как будто год прошел, сто лет… Господи!Послушник
Липа.
Вы догадываетесь, Вася?Послушник
Липа.
Он что-нибудь рассказывал вам?Послушник
Липа.
Ах, Вася, Вася! С вашим лесом вы прозевали самое великое, такое великое, чего не запомнят люди. Ах, Вася, ну можно ли говорить о чем-нибудь, когда вот сейчас, вот перед вами совершилось чудо. Вы понимаете: чудо! Даже сказать страшно: чудо! Господи! Вы где были, Вася, когда сделался взрыв? В лесу?Послушник.
В лесу. Я взрыва не слыхал. Я только набат услышал.Липа.
Ну?Послушник.
Да ничего. Прибежал, а у нас… ворота раскрыты, плачут все, как помешались. И икона…Липа.
Ну-ну… Вы видели?Послушник.
Да ничего, стоит. А кругом…Должно быть, большой заряд…
Липа.
Ну, а икона, икона?Послушник.
Да ничего, стоит. Молятся наши около нее.Липа.
Господи! И стекло цело?Послушник.
И стекло цело.Липа.
Мне говорили, но я все сомневалась… Прости меня, Господи. Ну, что, как они? Рады, очень?Послушник.
Да, рады. Как пьяные все. Не поймешь, что говорят. Чудо, чудо. Отец Кирилл как поросенок визжит: уи-уи. Ему холодную припарку делали на голову. Он толстый, того и гляди помрет. Нет, не могу я тут. Ступайте домой, Олимпиада Егоровна, а? Я вас провожу.Липа.
Нет, Вася, милый. Я туда пойду.Послушник.
Не ходите, ей-Богу, не ходите. Они вас задавят. Как они бабу эту! Все — как пьяные. Лопочут, лопочут. Глаза вытаращенные… Слышите, как они там?Липа.
Вы еще мальчик, Вася, вы этого еще не понимаете. Чудо! Люди всю жизнь ждали чуда, может, уже отчаиваться стали, а тут… Господи! Да тут с ума сойти, можно от радости. Как я услышала вчера: «чудо», нет, думаю, что же это такое? Не может быть. Только вижу: плачут, крестятся, на колени становятся. И набат перестал.Послушник.
Отец Афанасий звонил. Он страсть какой здоровый.Липа.
И только и слышно: чудо, чудо! Никто ничего не говорит, а только слышно: чудо, чудо! Как будто вся земля заговорила. Я и сейчас, как глаза закрою, так и слышу: чудо, чудо!Послушник.
Мне Савву Егоровича жалко!.. Шумят-то как, а?Липа.
Оставьте, не нужно о нем говорить. Он Богу ответит. Правда, что сегодня будут «Христос Воскресе» петь, когда икону понесут?.. вместо того, что всегда поют… Вася, вы слышите, я вас спрашиваю?..Послушник.
Да, правда. Говорят. Ступайте домой. Олимпиада Егоровна, а?Липа.
Ступайте, если хотите.Послушник.
Да как же я вас оставлю: они скоро сюда нахлынут. Господи, Савва Егорович сюда идет!Савва.
Кондратия не видали?Послушник.
Нет, он в монастыре.Послушник.
Савва Егорович!Савва.
Папироски у тебя нет?Послушник.
Нет же, я не курю, Савва Егорович.