Том 2. Республика Шкид. Рассказы для маленьких

Они поднялись в школу и прошли на кухню… Староста и дежурный напоили их чаем, позвали Янкеля и Япошку.

– Ну как? – сочувственно спросил Японец.

– Плохо, – ответил Ленька. – Больше гопничать нельзя. Холодно.

– Д-да, – протянул Янкель. – А вы все-таки поскулите у Викниксора, – может, разжалобится.

Напившись чаю, сламщики, по совету товарищей, пошли к заведующему.

– Войдите! – крикнул он, когда они постучались к нему.

Ребята вошли и остановились у дверей.

– Вам что?

– Простите, Виктор Николаевич…

– Нет… Я сказал: из школы вон. Мне таких мерзавцев не нужно.

Повернулись, чтобы уйти.

– Впрочем… Если вставите стекла, то…

– То?

– То… Можете через месяц вернуться в школу.

– Спасибо, Виктор Николаевич.

Вышли… Сделалось совсем грустно и тяжело.

– Это что же значит? – проговорил Ленька. – Если не вставим стекла, так и совсем можем не являться? Так, что ли?

– Видно, так, – вздохнул Пыльников.

– Надо мыслить, где достать денег. Стекла вставлять, как видно, придется.

Они снова вышли во двор.

– Идем на улицу, – сказал Сашка.

Прекрасный весенний день не доставил им обычного удовольствия. Шли медленно – куда глаза глядят.

– Что-нибудь надо продать, – сказал Сашка.

– Да, – согласился Пантелеев. – Надо что-нибудь продать… А что?

Оба задумались.

Шли мимо Юсупова сада.

– Зайдем, – предложил Ленька.

Зашли, уселись на скамейку…

В саду весна чувствовалась ярче, чем на улице. Набухали почки, и на берегу освободившегося от льда пруда пробивалась первая травка.

Сламщики сидели и думали.

– У меня есть одна вещица, – покраснев, заявил Ленька.

– Какая вещица?

– Зуб.

Он снял кепку и, отогнув подкладку, вытащил оттуда что-то маленькое, завернутое в бумажку.

– Золотой зуб, – повторил он. – Я его осенью в Екатерингофе нашел… Думаю, что можно продать.

Сашка улыбнулся.

– Зачем же ты его столько времени берег?

Ленька покраснел еще больше.

– Глупо, конечно, – сказал он, – но говорят, что зуб приносит счастье.

– Счастье, – усмехнулся Сашка. – Много он тебе счастья принес.

Ленька решил продать зуб.

– А я что продам? – сказал Пыльников.

Он развязал узелок. Вынул марксовский «Капитал».

– Дадут что-нибудь?

Ленька взглянул на заглавие.

– Думаю, что не дешевле моего зуба стоит.

Сашка перелистал страницу. Потом положил книгу обратно в узелок.

– Нет, – сказал он, – Маркса продавать не могу… Я лучше сапоги продам.

Ботинки у него были новенькие, английские. Брат зимой привез, когда приезжал навещать.

– Продам, – решил Сашка.

Он тут же снял ботинки и завернул их в узелок.

– Идем, – сказал он.

Они вышли из сада. Сашка с прошлого лета не ходил босиком и сейчас шел неуверенно, подпрыгивая на острых камнях.

Сперва зашли в ювелирный магазин.

Толстый еврей-ювелир долго рассматривал зуб, сначала простым, затем вооруженным глазом, потом посмотрел на парней и спросил:

– Откуда у вас это?

– Нашли, – ответил Ленька.

Ювелир минуту раздумывал, потом бросил зуб на чашку миниатюрных весов и, не спрашивая о пене, вынул и положил перед товарищами бумажку в пять лимонов.

– Мало, – сказал Пантелеев.

Ювелир взял бумажку, чтобы спрятать.

– Ладно, давай, – проговорил Ленька и, спрятав дензнаки в карман, вместе с Сашкой вышел из магазина. – Спекулянт чертов! – буркнул он.

Из магазина пошли на Александровскую толкучку, где за десять лимонов продали первому попавшемуся маклаку Сашкины английские ботинки.

В Шкиду поехали на трамвае: устали за сутки и имели возможность позволить себе такую роскошь.

К Викниксору в кабинет вошли без всякой робости.

– Опять? – спросил тот. – В чем дело?

– Получите за ваши стекла, – сказал Ленька и выложил перед завшколой пятнадцать миллионов рублей.

Викниксор посмотрел на деньги, присел к столу и написал расписку.

– Возьмите, – хмуро сказал он.

Потом смягченным тоном добавил:

– Через месяц приходите.

Сламщики вышли.

– Куда идти? – тихо спросил Сашка.

– Домой, – ответил Ленька, – больше идти некуда.

Сходили в класс, попрощались с товарищами и разошлись – один на Мещанскую, другой на Васильевский остров.

«Юнком»

Три тени. – Череп во тьме. – Заседание в подполье. – Блуждающий огонек. – Тревога Мефтахудына. – Облава. – «Юнком». – Ищейки из ячейки. – Кто кого. – «Зеленое кольцо».

– Т-сс. Тише.

– Ни звука.

Три тени, бесшумно скользя, вышли на парадную лестницу и минуту прислушивались. В Шкиде было тихо. Ребята уже спали, и только изредка тишину нарушал шорох возившейся под полом крысы.

– Ну, идем. Нас уже ждут, – опять раздался шепот, и три таинственные фигуры начали спускаться по лестнице, осторожно держась за перила и стараясь не производить шума.

Мелькнул просвет парадной двери, выходившей на улицу, но за ненадобностью давно уже и наглухо закрытой.