Том 2. Стихотворения 1820-1826

Меня не знал в то время свет,Но мне внимала вся природа,Воистину я был поэт,Но для себя, не для народа.

После стиха «Искал вниманья красоты»:

Мои слова, мои напевыКоварной силой иногдаСмирить умели в сердце девыВолненье сладкого стыда.

После стиха «Боготворить не устыдился?»:

Ах, лира, лира! что же тыМое безумство разгласила?Ах, если б Лета поглотилаМои летучие листыИ память мертвой красотыСокрыла б темная могила!..

После стиха «Судьбою так уж решено»:

С кем поделюсь я вдохновеньем?Одна была… пред ней однойОбъятый грустным упоеньем,С неизъяснимою тоской –Там, там, где тень, где лист чудесный,Где льются вечные струи,Я находил язык небесный,Язык поэтов и любви…

В первом издании к стихотворению было сделано примечание:

Заметим, для щекотливых блюстителей приличий, что Книгопродавец и Поэт оба лица вымышленные. Похвалы первого не что иное, как светская вежливость, притворство, необходимое в разговоре, если не в журнале.

К МОРЮ¹⁴

В рукописи после стиха «Там угасал Наполеон» имеются следующие строфы, не вошедшие в печатный текст:

Печальный остров заточеньяБез злобы путник посетит,Святое слово примиреньяЗа нас на камне начертит.Он искупил меча стяжанья

И зло погибельных чудесТоской, томлением изгнаньяПод сенью душной тех небес.Там, устремив на волны очи,Воспоминал он прежних днейПожар и ужас полуночи,Кровавый прах и стук мечей.Там иногда в своей пустыне,Забыв войну, потомство, трон,Один, один о юном сынеС улыбкой горькой думал он.

ПОДРАЖАНИЯ КОРАНУ (IX. И путник усталый на бога роптал)

Первоначально Пушкин изложил этот отрывок в следующих необработанных стихах:

В пустыне дикой человекаГосподь узрел и усыпил,Когда же протекли три века,

Он человека пробудил.Бог рек: под кладязем пустынным,Скажи, давно ли здесь лежал.– Мне сон мой показался длинным:Я здесь полсуток верно спал.

Сюда же, по-видимому, относятся и следующие наброски:

Я не дремал – но усыпленье. . . . . . . . . .Мне снился сон изнеможенья,И пролетали надо мнойРазнообразные виденья.Приснились мне древа и воды,Увидел я и шум и тень…

19 ОКТЯБРЯ (1825 ГОДА)¹⁵

Пропущенные и замененные строфы рукописной редакции.

Эпиграф: Nunc est bibendum. Horatius.[20]

1.

После стиха «Минутное забвенье горьких мук»:

Товарищи! сегодня праздник наш.Заветный срок! сегодня там, далече,На пир любви, на сладостное вечеСтеклися вы при звоне мирных чаш.Вы собрались, мгновенно молодея,Усталый дух в минувшем обновить,Поговорить на языке ЛицеяИ с жизнью вновь свободно пошалить[21]

2.

На пир любви душой стремлюся я…Вот вижу вас, вот милых обнимаю.Я праздника порядок учреждаю…Я вдохновен, о, слушайте, друзья:Чтоб тридцать мест нас ожидали снова¹⁶!Садитеся, как вы садились там,Когда места в сени святого кроваОтличие предписывало нам.

3.