Том 2. Время Наполеона. Часть вторая. 1800-1815

Попытки Александра столковаться с поляками. Пытаясь добиться от Наполеона обязательства никогда не восстанавливать Польшу, Александр в то я^е время мечтал восстановить ее в своих личных интересах. У него как раз был под рукой один из знатных литовских магнатов, недавно еще состоявший у него министром иностранных дел, князь Адам Чарторыйский. 5 апреля 1810 года Александр имел с ним любопытный разговор, во время которого высказал ему свой план: приобрести расположение поляков великого герцогства, присоединив к их государству восемь, считавшихся польскими, губерний Российской империи. В декабре царь выразил Чарторыйскому желание иметь точные сведения о настроении умов в великом герцогстве и дал ему нечто вроде поручения по этой части. Чарторыйский отвечал письмами, в которых объяснял чувства поляков к Наполеону; он писал императору Александру, что Наполеон хотя и не вполне удовлетворяет поляков, но сумел убедить их, что промедление в удовлетворении их желаний зависит от общего положения дел, а не от его воли, и что при первом же разрыве Франции с Россией Польша тотчас будет восстановлена. Чарторыйский напоминал об услугах, которые Наполеон уже оказал полякам, и указывал на давнее братство по оружию поляков и французов. Единственное средство противодействовать влиянию Наполеона на поляков заключалось в том, чтобы немедленно обеспечить им осязательные выгоды путем, например, присоединения восьми польских губерний России к великому герцогству, с автономией, гарантированной восстановлением конституции 3 мая 1791 года. Александр ответил 11 февраля, предлагая формальные обязательства и обещая требуемое присоединение. «Прокламации о восстановлении Польши должны были предшествовать всему другому».'Царь ручался, что австрийская Галиция наверно будет уступлена Польше. И действительно, как бы угадав намерения Наполеона и желая предупредить их, царь путем тайной своей дипломатии, т. е. без ведома Румянцева, завел переговоры с Австрией и, стараясь склонить ее в предстоящей борьбе на свою сторону, предлагал ей взамен Галиции часть Молдавии и всю Валахию, уже отвоеванные у турок русскими войсками (13 февраля 1811 г.).

В великом герцогстве и в польских областях было две партии: одна ждала всего от Франции, другая во всем рассчитывала на Россию. На вторую из них пытались влиять Чарторыйский в Варшаве и Александр в Петербурге. Чарторыйский не обольщал царя особыми иллюзиями: военачальники и все влиятельные лица великого герцогства продолжали оставаться верными Наполеону.

Великое герцогство Варшавское под угрозой со стороны России (март 1811 г.). Именно в этот момент (март 1811 г.) Александр задумал, повидимому, ускорить отпадение поляков от Наполеона посредством внезапного вторжения в великое герцогство. В то самое время, когда поляки в Петербурге, очарованные Александром, уверяли, что он решил восстановить Польшу и что он назначил 3 мая, годовщину конституции 1791 года, для обнародования соответствующего манифеста, — в это время большая масса русских войск украдкой приближалась к границам великого герцогства. Пять дивизий, отозванных из дунайской армии, двигались через Подолию и Волынь. Финляндская армия направлялась к югу. Под предлогом усиления таможенного надзора густая казацкая завеса скрывала от взора варшавян необычный приток войск в Литву. Поляки великого герцогства поторопились поднять тревогу в Гамбурге, где начальствовал Даву, и в Париже, где император, сначала предубежденный против слишком частых тревог и слишком явного воображения варшавян, в конце концов встревожился (март и апрель 1811 г.)[81]. Получив от Даву донесение о серьезности положения, он, не теряя времени, стал со своей стороны готовиться к защите. Он ускорил отправку подкреплений в Данциг, дал знать саксонскому королю о необходимости пополнить вооружение варшавских войск, потребовал от монархов Рейнского союза, чтобы они поставили свои контингенты на военное положение, обратился с призывом к своим армиям Итальянского и Неаполитанского королевств, приказал польским войскам, служившим в Испании, перейти обратно через Пиренеи во Францию, предписал Даву быть готовым к походу через шведскую Померанию на помощь великому герцогству. С этого момента всюду, от Рейна и до Эльбы, от Эльбы и до Одера, началось непрерывное движение полков, батарей, обозов. В ответ на подлинные или предполагаемые приготовления царя во всех военных центрах Франции и Германии последовали приготовления огромного масштаба.