Том 24

Вопрос, который непосредственно встает перед нами, заключается в следующем: каким образом капитал,

потребленный в процессе производства, возмещается по своей стоимости из годового продукта, и каким образом процесс этого возмещения переплетается с потреблением прибавочной стоимости капиталистами и заработной платы рабочими? Следовательно, речь идет прежде всего о воспроизводстве в неизменном масштабе. Далее предполагается не только то, что продукты обмениваются по своей стоимости, но и то, что не происходит никаких революций в величине стоимости составных частей производительного капитала. Что касается отклонения цен от стоимостей, то это обстоятельство, конечно, не может оказать какого-либо влияния на движение общественного капитала. В этом случае по-прежнему обменивалась бы в общем итоге одна и та же масса продуктов, хотя отдельным капиталистам при этом доставались бы доли стоимости, уже не пропорциональные их соответствующим авансам капитала и тем массам прибавочной стоимости, которые были произведены каждым из них в отдельности. Что же касается революций в величине стоимости, то, если они имеют всеобщий характер и равномерно затрагивают все отрасли производства, они не вызывают никаких изменений в соотношении между составными частями стоимости всего годового продукта. Напротив, если они имеют частичный характер и затрагивают все отрасли производства не в равной мере, то они представляют собой такие нарушения, которые, во-первых,

могут быть поняты в качестве нарушений лишь при том условии, если их рассматривать как отклонения

от неизменных отношений стоимости; но, во-вторых,

если доказан закон, согласно которому одна часть стоимости годового продукта возмещает постоянный, а другая часть — переменный капитал, то в этом законе ничего не изменила бы любая революция в величине стоимости, все равно, произойдет ли она в величине стоимости постоянного или переменного капитала. Она изменила бы только относительную величину тех частей стоимости, которые функционируют в качестве того или другого капитала, так как на место первоначальных стоимостей выступили бы иные стоимости.

Пока мы рассматривали производство стоимости и стоимость продукта капитала с точки зрения индивидуального капитала, для нашего анализа натуральная форма товарного продукта была совершенно безразлична, — безразлично, состоял ли товарный продукт, например, из машин, или из хлеба, или же из зеркал. В каждом случае мы брали эти натуральные формы только в качестве примера, и любая отрасль производства одинаково могла служить в качестве иллюстрации. Нам приходилось иметь дело с самим непосредственным процессом производства, который в каждом отдельном случае представляет собой процесс индивидуального капитала. Поскольку мы рассматривали воспроизводство капитала, нам достаточно было лишь предположить, что часть товарного продукта, представляющая собой капитальную стоимость, находит в сфере обращения возможность совершить обратное превращение в элементы ее производства и, следовательно, снова принять форму производительного капитала; совершенно так же нам достаточно было предположить, что рабочий и капиталист непременно находят на рынке товары, на которые они расходуют заработную плату и прибавочную стоимость. Но этот чисто формальный прием изложения уже недостаточен, если мы рассматриваем весь общественный капитал и стоимость его продукта. Обратное превращение одной части стоимости продукта в капитал, вступление другой части в индивидуальное потребление класса капиталистов и класса рабочих составляет движение в пределах самой стоимости продукта, в котором нашел свое выражение результат функционирования всего совокупного капитала; и это движение есть не только возмещение стоимости, но и возмещение натуральной формы продукта, а потому оно в одинаковой мере обусловлено как взаимным соотношением составных частей стоимости общественного продукта, так и их потребительной стоимостью, их натуральной формой.