Том 26, ч.2

«Таким образом, рента с той возделываемой земли, которая производит предметы питания для людей, определяет ренту с большей части других возделываемых земель» (том I, стр. 331) [Русский перевод, том I, стр. 143]. «В Европе пшеница является главным продуктом земли, который служит непосредственно пищей для человека. Поэтому, если не считать некоторых особых обстоятельств, рента с земель, на которых возделывается пшеница, определяет в Европе ренту со всех других возделываемых земель» (том I, стр. 331–332) [Русский перевод, том I, стр. 143].

Вслед за этим Смит снова возвращается к физиократической теории в том виде, какой он ей придал, а именно — к положению о том, что предметы питания сами создают себе потребителей. Если культура пшеницы сменяется другой, которая на самой обыкновенной земле при такой же обработке ее дает гораздо большее количество предметов питания,

«то рента земельного собственника, или избыток предметов питания, остающийся у него после оплаты труда и возмещения с обычной прибылью капитала арендатора, с необходимостью будет значительно больше. Каковы бы ни были в этой стране обычные расходы на содержание труда, этот больший избыток предметов питания всегда даст возможность содержать большее количество труда

и, следовательно, позволит земельному собственнику покупать, или получать в свое распоряжение, большее количество труда» (том I, стр. 332) [Русский перевод, том I, стр. 143–144].

В качестве примера Смит приводит рис.

«В Каролине, как и в других английских колониях, плантаторы, как правило, являются в одно и то же время и фермерами и земельными собственниками, и там рента сливается вследствие этого с прибылью»

(том I, стр. 333) [Русский перевод, том I, стр. 144].

[628] Однако рисовое поле

«не пригодно ни для возделывания хлеба, ни для пастбища, ни для виноградарства, ни для разведения какого-либо другого полезного для человека растения, а все земли, пригодные для этих различных культур, не годятся для культуры риса. Поэтому даже в тех странах, где рис является главной пищей, рента с находящейся под рисом земли не может определять ренту с других возделываемых земель, которые невозможно использовать для культуры риса» (том I, стр. 334) [Русский перевод, том I, стр. 144].

Второй пример — картофель (рикардовская критика этого взгляда Смита приведена выше^{93}). Если бы вместо хлеба главным предметом питания стал картофель,

«то в результате этого та же самая площадь возделываемых земель прокормила бы гораздо большее количество людей;

и так как рабочие питались бы, как правило, картофелем, то после возмещения капитала и прокормления всех занятых возделыванием картофеля рабочих оставался бы гораздо больший избыток. И земельному собственнику доставалась бы более значительная доля этого избытка. Население увеличилось бы, и ренты поднялись бы гораздо выше того уровня, на котором стоят теперь» (том I, стр. 335) [Русский перевод, том I, стр. 145].

Немногими дальнейшими замечаниями о пшеничном хлебе, об овсяном хлебе и о картофеле заканчивается затем первый отдел главы 11-й.

Мы видим, что этот первый отдел, трактующий о тех продуктах земли, которые всегда дают ренту, можно резюмировать следующим образом: при предположении, что рента с главного растительного продукта заранее дана, здесь объясняется, как она регулирует ренту в скотоводстве, виноградарстве, садоводстве и т. д. О природе самой ренты здесь ничего не сказано

кроме общей фразы о том, что — если опять-таки предположить наличие ренты — плодородие земли и ее местоположение определяют высоту ренты. Однако это относится только к различию рент, к различию в их величине. Но почему рассматриваемый здесь продукт всегда дает ренту? Почему его обычная цена всегда превышает его достаточную цену? Смит отвлекается здесь от цены и опять впадает в физиократизм. Но повсюду у него проходит при этом следующая мысль: спрос на земледельческий продукт всегда так велик по той причине, что этот продукт сам создает тех, кто предъявляет на него спрос, создает своих собственных потребителей. Но даже при этом предположении остается непонятным, почему спрос должен превысить предложение и в силу этого поднять цену выше достаточной цены. Однако здесь снова незаметно всплывает воспоминание о естественной цене, которая включает ренту так же, как и прибыль и заработную плату, и которая уплачивается в том случае, когда предложение и спрос соответствуют друг другу: