Том 27. Письма 1900-1901

Здравствуй, милая, хорошая моя актрисочка. Пишу пьесу ^*, но гости мешают дьявольски ^*. Вчера с 9 часов утра до вечера, а сегодня с обеда. Всё путается в голове, настроение становится мелким, злюсь, и каждый день приходится начинать сначала.

Сейчас пришла начальница гимназии ^*, а с ней две ее родственницы-барышни. Пришли, посидели в кабинете, а теперь пошли чай пить.

В «России» проживает Екатерина Николаевна. Ждут Немировича ^*.

Ветер. На море качка. Из кабинета я ушел к себе в спальню и тут пишу у окна. Если гости не будут срывать настроения и если не буду злиться, то к 1–5 сентября уже окончу пьесу, т. е. напишу и перепишу начисто ^*. А потом поеду в Москву, вероятно.

От тебя давно уже не было ни строчки ^*. Это нехорошо, милая.

Будь здорова, не хандри.

Твой Antonio.

На конверте:

Москва Ее Высокоблагородию Ольге Леонардовне Книппер.

Мерзляковский пер., у Никитских ворот, д. Мещериновой.

Книппер О. Л., 18 августа 1900 ^*

3123. О. Л. КНИППЕР

18 августа 1900 г. Ялта.

18 авг.

Милюся моя, отвечаю на вопросы, выпрыгивающие из твоего письма. Я работаю не в Гурзуфе, а в Ялте, и мне жестоко мешают, скверно и подло мешают ^*. Пьеса сидит в голове, уже ^*вылилась, выровнялась и просится на бумагу, но едва я за бумагу, как отворяется дверь и вползает какое-нибудь рыло. Не знаю, что будет, а начало вышло ничего себе, гладенькое, кажется.

Увидимся ли? ^*Да, увидимся. Когда? В первых числах сентября, по всей вероятности. Я скучаю и злюсь. Денег выходит чертовски много, я разоряюсь, вылетаю в трубу. Сегодня жесточайший ветер, буря, деревья сохнут.

Один журавль улетел ^*.

Да, милая моя актрисуля, с каким чисто телячьим восторгом я пробежался бы теперь в поле ^*, около леса, около речки, около стада. Ведь, смешно сказать, уже два года, как я не видел травы. Дуся моя, скучно!

Маша уезжает завтра ^*

.

Ну, будь здорова. Алексеевых и m-me Немирович не вижу ^*.

Твой Antonio.

Вишневский мне не пишет ^*. Должно быть, сердит. За это я напишу ему плохую роль.

На конверте:

Москва. Ее Высокоблагородию Ольге Леонардовне Книппер.

Никитские ворота, Мерзляковский пер., д. Мещериновой.

Книппер О. Л., 20 августа 1900 ^*

3124. О. Л. КНИППЕР

20 августа 1900 г. Ялта.

20 авг.

Милая моя, что такое?!! Ты пишешь, что получила от меня до сих пор только одно письмо ^*, между тем я пишу тебе каждый или почти каждый день! Что означает сие? Мои письма никогда не пропадали.

Вчера пошел в сад, чтобы отдохнуть немножко, и вдруг — о ужас! — подходит ко мне дама в сером: Екатерина ^*Николаевна! Она наговорила мне разной чепухи и, между прочим, дала понять, что ее можно застать только от часа до трех. Только! Простилась со мной, потом немного погодя опять подошла и сказала, что ее можно застать только от часа до трех. Бедняга, боится, чтобы я не надоел ей.

Пьеса начата ^*, кажется, хорошо, но я охладел к этому началу, оно для меня опошлилось — и я теперь не знаю, что делать. Пьесу ведь надо писать не останавливаясь, без передышки, а сегодняшнее утро — это первое утро, когда я один, когда мне не мешают. Ну, да все равно, впрочем.

Дядю Сашу надо женить ^*.

Когда приеду, пойдем опять в Петровское-Разумовское? Только так, чтобы на целый день и чтобы погода была очень хорошая, осенняя и чтобы ты не хандрила и не повторяла каждую минуту, что тебе нужно на репетицию.

Ек<атерина> Ник<олаевна> сообщила по секрету, что ее муж, т. е. Вл<адимир> Ив<анович>, приедет сюда на две недели, чтобы работать ^*. В конце месяца. Я удеру в Гурзуф ^*, чтобы не мешать.

В Ялте уже осень. Ну, милюся моя, будь здорова и пиши, пиши, пока не надоест. Прощай, мамуся, ангел мой, немочка прекрасная. Мне без тебя адски скучно.

Твой Antoine.

На конверте:

Москва. Ее Высокоблагородию Ольге Леонардовне Книппер.

Никитские ворота, Мерзляковский пер., д. Мещериновой.

Лаврову В. М., 21 августа 1900 ^*

3125. В. М. ЛАВРОВУ

21 августа 1900 г. Ялта.

21 авг. 1900.

Милый друг Вукол Михайлович, прости, не писал тебе, потому что не знал, где ты ^*, про Виктора же Александровича слышал, что он в Париже на выставке. Как бы ни было, спасибо тебе за письмо, за весть о себе. Хотя ты и ни слова не пишешь о здоровье, но уповаю, что ты здрав и благополучен, чего, кстати сказать, желаю тебе от души. Повесть пришлю в ноябре ^*, не раньше. Почему не в октябре, объясню при свидании, недельки через две, когда буду в Москве.

В Ялте холодно и невесело. Шлю привет Софии Федоровне и Виктору Александровичу, если он в Москве. Итак, до свиданья!

Весь твой А. Чехов.

С удовольствием посидел бы теперь где-нибудь в московском трактирчике ^*.

Книппер О. Л., 23 августа 1900 ^*