Том 29. Пропавшая нимфа

— И теперь, — сказала она торжественно, — мы сможем насладиться уик-эндом без всяких забот.

— Верно. — Я, сбросив одеяло, соскочил с кровати. — Куда мы пойдем и чем будем заниматься?

Щеки Чарити Адам негодующе вспыхнули.

— Дэнни Бойд! — сердито прикрикнула она. — Марш в постель обратно!

Этот милый старый блюз

Глава 1

— Если вы не можете снять фильм в срок, то вам нужно работать на телевидении! — прокричал Гугенхеймер в телефон. — Что значит — у нее прыщ вскочил? Мы платим гримерам тысячи долларов, неужели этого не достаточно, чтобы избавиться от прыщей? — Какое-то время он прислушивался к голосу в трубке, потом процедил сквозь зубы: — Снимите все крупные планы с шеи и дальше вниз. Вы думаете, зритель идет в кино, чтобы посмотреть на ее физиономию?

Он бросил трубку и уставился на меня:

— Что вам нужно, Бойд?

— Абсолютно ничего, — ответил я.

— А зачем, черт возьми, вы здесь?

— Вам захотелось увидеть Дэнни Бойда из фирмы «Сыскное бюро Бойда», — ответил я. — Вы попросили меня приехать сюда из Нью-Йорка и выложили кругленькую сумму за дорогу, а теперь не можете вспомнить, зачем я понадобился. Так?

Дверь внезапно открылась, и в кабинет вплыла красавица блондинка в бюстгальтере с серебристыми звездочками и брюках в обтяжку. Мне показалось, что она чем-то расстроена.

— Гугги! — воскликнула она в отчаянии.

— Что, дорогая? — заботливо спросил продюсер, перебирая ногами, как застоявшийся жеребец.

— Теперь он требует от меня, чтобы я залезла в клетку. — Она умело выдержала паузу. — В клетку с живым львом.

— Не беспокойся, моя радость. — Гугенхеймер сальными глазами посмотрел на блондинку. — У них там не львица, а лев. Все, что тебе надо сделать, — это потрепать немного его гриву, и он будет есть из твоих рук, как и все мужчины. — Он сделал нетерпеливый жест, давая понять, что разговор закончен, но блондинка, видимо, не поняла его жеста.

— Есть из моих рук? — испугалась она. — О Боже мой! Да он сразу оттяпает мне руку по локоть!

— Тогда мы возьмем кого-нибудь другого на эту роль, — заявил Гугенхеймер. — Ведь, в конце концов, это цирковой фильм, не так ли? Так чего ты хочешь, черт возьми?! Кучу дрессированных блох? Если не желаешь играть эту роль, скатертью дорога. А теперь иди и хорошенько подумай.

Блондинка, изобразив на лице негодование, вышла из кабинета. Гугенхеймер зажег одну из своих огромных сигар и снова посмотрел на меня:

— Так на чем мы остановились?

— Вы как раз собирались вспомнить, зачем вы меня вызвали сюда, — услужливо ответил я.

— Правильно! — Он выпустил облако дыма прямо мне в лицо. — Теперь я вспоминаю. Речь идет об этой Ван Равен.

— Глории Ван Равен? — спросил я. — Вы имеете в виду девушку, которая даже в профиль не умещается на широком экране?

— Она от меня убежала… — задумчиво сказал он. — Я вывел ее в люди и сделал из нее звезду. А что я за это имею? Ничего, если не считать головной боли…

— Мне трудно судить, — вежливо заметил я. — Но в чем, собственно, дело? Вы не сошлись на условиях договора?

— Нет, все дело в том парне, у которого голубая кровь и яхта. — Гугенхеймер глубоко вздохнул. — Беспокоит меня здесь не сама Глория. Каждый фильм с ее участием обходится не меньше чем в три миллиона долларов. Так что тут дело не в девчонке, поймите меня, Бойд! Не в девчонке, а в деньгах!

— Значит, я должен вернуть ее вам, — констатировал я.

Он кивнул в знак согласия:

— Сегодня среда, значит, именно сегодня эта ее секретарша собиралась поехать к ней. До следующего вторника вы должны вернуть мне Глорию целой и невредимой.

— Где ее видели в последний раз? — спросил я.

— Свяжитесь с ее секретаршей, — коротко ответил он. — Она — милая девочка.

— Милая девочка в Голливуде? — Я с недоверием посмотрел на него. — Вы шутите.

Гугенхеймер устало поморщился:

— Остроты оставьте для моих штатных шутов, Бойд. Бюро выдаст вам ее имя. Я имею в виду секретаршу. Если кто-нибудь и знает, куда исчезла эта рыжая бестия, то только она.

— О’кей, — сказал я. — Теперь еще один маленький вопрос, мистер Гугенхеймер.

— Да, — перебил он меня. — Две тысячи, если вы доставите ее в срок к съемкам, и жирный ноль, если вы этого не сделаете.

— С таким талантом ясно и выразительно высказывать свои мысли вам нужно было делать карьеру в политике, а не в целлулоидной промышленности, — сказал я восхищенно.

Его лицо побагровело.

— Вы называете кинопроизводство целлулоидной промышленностью? — прогрохотал он. — Черт бы вас побрал, Бойд, это хуже, чем плевать на ковер.

— Значит, мне можно плюнуть на ковер? — спокойно спросил я.

Он запустил руки в свои густые волосы, словно там завелась какая-то живность.

— Так вот вы какой, Дэнни Бойд, — буркнул он. — Недаром мне говорили, что вы прошли огонь и воду и больше всего любите деньги. О’кей. Но мне сейчас нужны не учителя хороших манер. Мне нужен человек, который сумеет разыскать и вернуть на съемки Глорию.

— Золотые слова, мистер Гугенхеймер, — вежливо ответил я. — И я всегда буду их вспоминать, когда по телевизору станут прокручивать старую целлулоидную ленту.

— Вон!