Том 3. Из дома вышел человек

Для проталкивания в печать своих халтурных, приспособленческих и политически враждебных произведений для детей группа использовала редакторов ж<урналов> «Еж» и «Чиж» и детского сектора Шварца, Заболоцкого и др<угих>, с которыми группа поддерживала тесное общение и в нерабочей обстановке. В условиях ранее детского сектора, а за последнее время ж. ж. «Еж» и «Чиж» антисоветская группа Введенского и Хармса находилась в особо привилегированных условиях. Членам группы — Хармсу, Введенскому — их произведения оплачивались по самой высокой ставке (2 рубля за строчку), и не принятые по каким-либо причинам рукописи также, в противовес существующему порядку, оплачивались полностью (случай со стихотворением Введенского «Вызов на соцсоревнование»).

Я был неоднократным свидетелем оживленных уединенных бесед между Шварцем, Заболоцким, Хармсом и Введенским и др., которые прекращались, как кто-нибудь из посторонних к ним подходил.

На основании вышеизложенного признаю, что антисоветская группа детских писателей, охарактеризованная мною выше, сознательно стремилась различными обходными путями протащить антисоветские идеи в детскую литературу, используя для этих целей детский сектор Ленотгиза.

Показание написано собственноручно.

И. Андроников

Допросил: А. Бузников <подпись>

(л. 111–116 об.)

В детском секторе ГИЗ’а группа Введенского — Хармса опиралась на редакторов: Шварца, Заболоцкого, Олейникова и Липавского-Савельева, помогавших ей протаскивать свою антисоветскую продукцию.

Это выразилось в том, что произведения Хармса и Введенского оплачивались по самой высокой расценке — по 2 р. за стихотворную строчку, причем мне известен факт, когда не принятое редакцией ж<урнала> «Еж» стихотворение Введенского «Вызов на соцсоревнование» было оплачено полностью, также по самой высокой ставке. В отношении этих поэтов широко применялась не практикующаяся в ГИЗ’е система авансов по настояниям Шварца и Олейникова.

Идейная близость Шварца, Заболоцкого, Олейникова и Липавского с группой Хармса — Введенского выражалась в чтении друг другу своих новых стихов, обычно в уединенной обстановке, в разговорах, носивших подчас интимный характер, в обмене впечатлениями и мнениями, заставлявшими меня думать об общности интересов и идейной близости этих лиц.