Том 3. Лица

Головотяпы(подваливая к Пахомычу). Князь… – Князь! – Князь идет!

Евсеич(крестится). Мать Пресвятая… князь!

Пахомыч(с бочки). Братцы… тише, тише! Встретить его надо… встретить – как следует, честь честью… С хлебом-солью…

Чудак(почесываясь). А хлеб-то… он из сосновой коры… ничего?

Пахомыч. Ну, уж ты всегда не ко времени ляпнешь: «из коры, из коры…» Ну, тогда надо – с колокольным звоном.

Головотяпы. Так! – Так!

Садовая-Голова. Во все колокола – по всем трем – во всю ивановскую… эх, знай наших!

Пахомыч(ему)

. Беги, звони ты: лучше тебя никто не раззвонит… (Слезая с бочки.) Расступись, расступись, братцы, – дорогу расчисти! Мужики, бабы – посторонитесь, детям не видать! Ну, Садовая-Голова, – с Богом: начинай!

Начинается колокольный трезвон. Глуповцы заранее кланяются – не переставая. Появляется огромный рак. Вытаращив буркалы, поводит усищами. Все остолбенели. Рак фыркает, бьет хвостом – и, пятясь, уползает. Некоторое время народ безмолвствует, чешет в затылках.

Пахомыч(почесываясь). Выходит, это мы… рака с колокольным звоном встречали? Ведь это вроде… опять не тово…

Головотяпы. Так! – Так! – Не тово!

Пахомыч. Похоже, надо – согласно истории – за князем послов посылать…

Головотяпы. Так! – Так! – Пахомыча! – Евсеича!

Пахомыч и Евсеич кланяются.

Пахомыч. Благодарим покорно. Стало быть, мы с ним для мира потрудимся, а вы пока что – идите на кого-нибудь походом, потому нету на свете народа вас храбрее и мудрее…

Головотяпы. Так! – Так! – Бей! – Лупи!

Чудак. А… кого лупить-то?

Садовая-Голова. Чуда-ак. Окромя наших – всех лупи!

Музыка – лихой солдатский марш. За исключением лежащих Крамольников все уходят с пением:

Знают турки нас и шведы,И про нас известен свет,На сраженья, на победыНас всегда сам царь ведет…

Послы – Пахомыч и Евсеич – идут к трем соснам. Марш полутонит, сбивается – послы заблудились – марш оборвался.

Евсеич. Мать Пресвятая… в трех соснах заблудился… Па-хо-мыч! Ау!

Пахомыч. Ев-се-и-ич! Ау! Ты где-е? Евсеич. Ту-та-а! Пахомыч. Беги Сюды-ы!

Бегут, натыкаются лбами – один на одну сосну, другой на другую. Удар в оркестре – сосны валятся.

Евсеич(щупает голову). Целы?

Пахомыч. А то нет? Головы у нас, слава Богу, крепкие растут. Вот, две сосны сковырнули – уж теперь в одной не заблудимся…

Евсеич. Не-ет, не таковские!

Пахомыч

. Уж теперь до князя дойдем! Евсеич. Дойде-ем!

Появляется Курицын-сын.

Пахомыч. Стой-гляди: вон – с ясными пуговицами идет…

Евсеич. Это – он самый, батюшка наш!

Пахомыч. Нет, мы сперва спросим… А то эдак одного с колоколами встретили… (Подходит к Курицыну-сыну.) Ваше высоко… вы… не он самый?

Курицын-сын. Я – потомственный Курицын-сын. Ослеп, что ли? Шапку долой!

Послы скидывают шапки.

Зачем сюда?

Пахомыч. Ваше курицсынство, нам бы… это… какого-нибудь князя безработного… Сделайте милость!

Курицын-сын. На биржу – на биржу иди! Порядков не знаешь?

Пахомыч. А где она, биржа-то?

Курицын-сын. Да у тебя – что: глаза-то на чем растут? Не тем местом глядишь – повернися!

За спиной у Пахомыча выросла петербургская Биржа, а на ней – сидит Доисторический Князь, с ружьем, с саблей, страшный…

Евсеич. Мать Пресвятая!

Курицын-сын (послам). Ну, идите – чего ж стали?

Пахомыч(не попадая зуб на зуб). Об… об… обрадовались очень… До… дозвольте оправиться…

Курицын-сын. Ну, ладно, оправляйтесь. А я пока пойду – им про вас доложу. (Идет к Князю, шепчет ему на ушко.)

Доисторический Князь(рычит). Чево-о?

Курицын-сын (громко). Драть, говорю, их завсегда очень свободно. Их пуще дерут – а они ура пуще орут: только и всего.

Доисторический Князь. А-а, это приятно! (Махнул Курицыну-сыну – тот уходит. Послам.) Ну-ка, сюда! Что вы за люди? И зачем ко мне?