Том 3. Письма и дневники

Ваши стихи Максимовичу[886] жестоко меня огорчили. До сих пор я все надеялась, а теперь ваши руки в боки погасили последнее поползновение к намерению надеяться. За что это? Кто вас здесь угнетал? Кто может вас так истинно, так сильно любить? Я собиралась выстроить вам такие же апартаменты, какие у Ивана, отделать по вашему вкусу, заведовать вашим обедом и чаем, не пускать к вам никого и прочее. Это давно изложено в письме, которое отправить взялся Петерсон и на которое вы, вероятно, потому не отвечали, что не получили его. Бог с вами! Так грустно мне давно не бывало. Многое думала сказать вам, да на что вам наше? Отставку и чин вышлю к вам вместе.

Рукой Петра Киреевского

Папенька до сих пор еще в деревне и, может быть, еще не скоро воротится, потому что у него там было и градобитие, и холера, и совершенный неурожай, и скотский падеж, и всякого рода кары судеб. Он требует лафиту[887]

, в жестоком освирепении на твое пиитическое молчание пророчествует, что тебе в деревне не написать ничего, говорит, что только есть одна истинная твоя муза: это он, а без него не родиться у тебя новым стихам!

Однако пора кончить. Покуда прощай. Крепко тебя обнимаю.

Весь и вечно твой П. Киреевский.

Какой ты молодец, что нашел еще 20 стихов! Но об этом до следующего раза.

Вот адрес Петерсона, по которому письмо дойдет непременно: ее превосходительству Анне Петровне Зонтаг в Одессе, для доставления А. П. Петерсону.

Приписка Ивана Киреевского

Подлинный аттестат за № 2588-м получил канцелярист Николай Михайлович Языков, ноября 18-го дня, 1833 года.

Вот что ты должен написать внизу простого листа бумаги и прислать мне по первой почте, а я за то по первой же почте вышлю тебе аттестат. Кроме того, ты должен уполномочить меня заплатить шесть рублей за гербовую бумагу и рублей 10 писарям и чиновникам, вашим братьям.

Кроме этого, подчеркнутым словом ты еще должен написать лирическую трагедию в 3-х действиях под названием «Давид» и прислать мне немедленно. И вообще здесь решено, что тебе, канцеляристу, лениться не годится, а должно либо работать в деревне, либо ехать в Москву как можно скорее.

Жена тебе кланяется, а я рукоратствую. Где, где ж, где ж, где ж.

Офицерский чин, по словам Гермеса, должен тебе выйти в этом году.

Спешу на почту.

Твой Иван Киреевский.

34. Н. М. Языкову

21 ноября 1833 годаМосква