Том 3. Позолоченный век

Лора виделась с полковником Селби и явно и тайно. Она непременно хотела встречаться с ним, какие предлоги он ни отыскивал, как ни старался ее избегать. Она не находила покоя; страстная любовь, ненависть, ревность охватывали ее, сменяясь, точно приступы лихорадки. Порой она ластилась к Селби, старалась его задобрить, пускала в ход все свои чары, — а потом осыпала его угрозами и упреками. Чем он занимается? Почему ничего не делает, чтобы вернуть себе свободу? Почему не отошлет жену домой? У Лоры скоро будут деньги, много денег. Можно уехать в Европу… куда вздумается. Не все ли ей равно, что о ней скажут?

И он обещал, и лгал, и изобретал все новые предлоги для промедления, трусливый игрок и прожигатель жизни, он боялся порвать с нею, а в иные минуты ему и не хотелось от нее отказываться.

«Эта женщина не знает страха, — говорил он себе. — И она следит за мной, как ястреб за куропаткой».

Жене своей он сказал, что Лора Хокинс — кулуарная деятельница, которую он вынужден терпеть, чтобы при ее помощи добиться возмещения за хлопок, а тогда он ей заплатит и отделается от нее.

ГЛАВА X

ГАРРИ БЕЗНАДЕЖНО ВЛЮБЛЕН

1

__________

1 Ее отказ разжег в нем жар любви:

В чем нам отказано — то нам всего дороже.

Тадж эль Ароос (арабск.).

Egundano ycan daya ni baydienetacoric?

Ny amorriac enu mayte, nic hura ecin gayecxi.

Bern. d'Echeparre

Генри Брайерли постоянно бывал в доме сенатора Дилуорти и стал там настолько своим человеком, что приходил и уходил когда вздумается. Сенатор был довольно гостеприимен, любил принимать у себя, а веселый, шумный, словоохотливый Гарри развлекал его; ведь даже самым благочестивым людям и самым занятым государственным деятелям надо когда-нибудь и отдохнуть!

Сам Гарри искренне верил, что он чрезвычайно полезен делу создания университета для цветных и что удача всего этого плана в значительной мере зависит от него. Немало послеобеденных часов провел он, беседуя об этом с Дилуорти. Он даже подумывал, не взяться ли ему преподавать в новом университете гражданское машиностроение.

Однако не общество сенатора и не его обеды (о которых этот шалопай говорил, что там многовато застольных молитв и маловато вина) привлекали Генри Брайерли в этот дом. Бедняга околачивался здесь день за днем, дожидаясь, когда ему посчастливится увидеть Лору хоть на пять минут. Ради того, чтобы пообедать за одним столом с нею, он готов был сносить нескончаемую скуку послеобеденной беседы с сенатором, когда Лора куда-нибудь выезжала или же, сославшись на усталость, уходила к себе. Иной раз он сопровождал ее на какой-нибудь званый обед, и уж совсем редко выдавались блаженные вечера, когда она оставалась с ним в гостиной, — и он пел, оживленно болтал, был неистощим на выдумки, изображал и фокусника, и чревовещателя, — словом, развлекал ее, как только мог.

Он был немало озадачен тем, что все его обаяние ничуть не действует на Лору: до сих пор женщины все как одна считали его неотразимым. Изредка Лора бывала необычайно добра и мила, даже немножко баловала его, снисходила до того, чтобы испробовать на нем свое умение нравиться и обворожить его еще сильнее. Но все это, как с досадой думал он после, происходило с глазу на глаз, а на людях она была недосягаема для него и никогда не давала повода заподозрить, что между ними что-то есть. Его не удостаивали разрешения всерьез флиртовать с нею при посторонних.

— Почему вы со мной так обращаетесь? — сказал он однажды с упреком.

— Как обращаюсь? — самым нежным тоном спросила Лора, удивленно поднимая брови.

— Вы прекрасно знаете. В обществе вы всегда окружены другими, а меня и не замечаете, как будто мы даже не знакомы.

— Что же мне делать, если люди ко мне внимательны? Не могу же я быть грубой! Но мы с вами такие старые друзья, мистер Брайерли, и я никак не думала, что вы станете ревновать.

— Да, судя по тому, как вы ведете себя со мной, я уж очень старый друг. На том же основании я могу заключить, что полковник Селби очень новый ваш друг.

Лора быстро взглянула на него, словно собираясь резко ответить на эту дерзость, но сказала только:

— А при чем тут полковник Селби, нахал вы этакий?

— По-вашему, может быть, и ни при чем. Только вы слишком часто появляетесь в его обществе, об этом говорит весь город.

— А что говорят? — спокойно спросила Лора.

— О, много всего. Но вас, наверно, оскорбляет, что я упомянул об этом?

— Нет, ничуть. Вы мой настоящий друг. Я чувствую, что могу вам довериться. Вы не обманете меня, Гарри? — Она посмотрела на него так доверчиво и нежно, что вся его досада и все сомнения мигом растаяли. — Так что же говорят?