Том 3. Время реакции и конситуционные монархии. 1815-1847. Часть первая

Палата, избрав своим председателем Казимира Перье, занялась пересмотром хартии. Верар представил план пересмотра, который, однако, показался слишком радикальным и вследствие этого был изменен герцогом де Бройлем и Гизо. В конце концов ограничились следующими поправками: статья, провозглашающая католицизм государственной религией, упраздняется; статья 14 изменяется в том смысле, что отныне король не может отменять законы или приостанавливать их действие. Право законодательной инициативы принадлежит обеим палатам; заседания верхней палаты должны быть публичными; возраст, дающий право быть выбранным в депутаты, понижается до 30 лет; возраст избирателя— до 25. Под давлением общественного мнения и ввиду энергичных манифестаций решились уничтожить наследственное пэрство и признать недействительными все назначения в пэры, состоявшиеся при Карле X. Наконец, уничтожено было предисловие к хартии, «потому что оно оскорбляет суверенитет нации, как бы жалуя французам те права, которые принадлежат им по существу». Отныне хартия становилась договором между французским народом и свободно избранным государем, который при вступлении на престол должен был в присутствии палат клятвенно обязаться уважать народные права и добросовестно соблюдать конституционные законы. 7 августа эти поправки были приняты большинством 219 голосов против 33. В предисловии заявлялось, что «вследствие нарушения хартии король Карл X и все члены старшей ветви королевского дома в настоящую минуту покидают французскую территорию, а потому престол фактически и юридически свободен, и следует неотложно позаботиться о его замещении».

Под условием принятия названных поправок палата призывала на престол герцога Орлеанского и его мужских потомков в порядке первородства. Предложение о созыве новой палаты, специально уполномоченной на избрание короля, и другое предложение, имевшее в виду подвергнуть хартию ратификации со стороны народа, были отвергнуты. Только один депутат — Корменен — заявил, что палата не имеет учредительной власти, и сложил свои полномочия. Не дожидаясь вотума палаты пэров, новую хартию представили герцогу Орлеанскому, который ее принял.

9 августа Филипп Орлеанский прибыл в палату, чтобы присягнуть на верность конституционной хартии. «Перед лицом бога, — сказал он, — клянусь свято соблюдать конституционную хартию с изменениями, изложенными в декларации, управлять лишь посредством законов и согласно законам, каждому строго воздавать по его праву и во всех делах руководствоваться единственно выгодами, благоденствием и славой французского народа». Затем он подписал хартию, после чего четверо маршалов вручили ему королевские регалии. Отныне он получал имя: Луи-Филипп I, король французов.

Июльская революция явилась политической неожиданностью. Действительно, в стране, в сущности, не было глубокого недовольства. С материальной точки зрения период Реставрации был для Франции счастливым временем[96]. Земледелие и промышленность достигли небывалого расцвета. Разумное финансовое управление дало возможность народу вынести огромное податное бремя, обусловленное военными неудачами Империи, причем налоги не тяготили населения, и бюджет почти ежегодно сводился с превышением доходов над расходами. Правда, на Реставрации тяжким грузом лежали те условия, при которых она совершилась, — патриоты еще не забыли 1814 и 1815 годов. Но национальное самолюбие было несколько раз удовлетворено: в Греции, в Алжире и даже во время злополучной испанской экспедиции слава озарила новое французское знамя. По отношению к иностранным державам Людовик XVIII и Карл X даже в период оккупации всегда умели сохранять достоинство, подобающее властителям великого народа. А долгие пререкания о печати и выборах все время интересовали лишь буржуазию, т. е. ничтожное меньшинство нации. Сельское население и городские рабочие, если не считать Парижа и нескольких больших городов, относились равнодушно к большинству вопросов, волновавших палаты. Даже в среде буржуазии многих пугала возможность революции, и даже сразу после издания ордонансов можно было небольшими уступками остановить движение. Всему виной было ослепление Полиньяка и упрямство короля. При тех условиях, при которых Карл X потерял корону, Людовик XVIII потерял бы только министерство.

ГЛАВА VIII. КОРОЛЕВСТВО ПОЛЬСКОЕ. ВОССТАНИЕ. 1815–1816

I. Конгрессовая Польша

Июльская революция во Франции, имевшая столько откликов во всей Европе, потрясла также и Польшу; но в то время как в Нидерландах результаты ее выразились в образовании нового королевства — Бельгии, на востоке Европы она в конце концов явилась виновницей исчезновения королевства Польского, по крайней мере исчезновения фактического. Чтобы уяснить себе события, обагрявшие кровью эту страну с ноября 1830 по сентябрь 1831 года, нам нужно вернуться к самому возникновению нового польского государства.