Том 3. Записки охотника

…«на лоне сельской тишины»…— Строка из «Евгения Онегина» Пушкина (глава седьмая, строфа II).

«Джакобы Санназары» писаны для них…— Ироническая оценка драматической фантазии Н. В. Кукольника «Джакобо Санназар» (1834) как произведения, написанного по шаблонам ходульного романтизма, соответствует общей характеристике его драматургии, данной Тургеневым незадолго до этого в рецензии на трагедию Кукольника «Генерал-поручик Паткуль» (Совр,1847, № 1).

…начнет одним пальцем отыскивать «Тройку удалую»…— То есть «отыскивать» мелодию популярной песни «Вот мчится тройка удалая…», сочиненной неизвестным композитором на слова Ф. Н. Глинки (часть его стихотворения 1825 г. «Сон русского на чужбине»).

…романсы Варламова: «Уединенная сосна» или: «Нет, доктор, нет, не приходи»…

— А. Е. Варламову принадлежит лишь второй из названных романсов — «Доктор» на слова Ф. Н. Глинки. «Уединенная сосна» — романс композитора Н. А. Титова на слова М. А. Офросимова.

…«Уймитесь, волнения страсти»…— Начальные слова романса М. И. Глинки «Сомнение» (1838) на слова Н. В. Кукольника.

…«Приди, приди ко мне на луг…»— Цитата из песни неизвестного автора, входившей во многие песенники начиная с 1820-х годов.

Смерть

Впервые опубликовано: Совр,1848, № 2, отд. I, с. 197–298 (ценз. разр. 31 янв.), под № XIII. Подпись: Ив. Тургенев.

Сохранился черновой автограф рассказа (ГПБ,

ф. 795, ед. хр. 8). В нем есть все основные эпизоды первопечатной редакции; стилистическая правка густая и многослойная, текст последнего слоя близок к первопечатному. На л. 3, перед рассказом об Авенире Сорокоумове, зачеркнуто название «Смерть», из чего можно заключить, что изложение отдельных историй определилось на черновой стадии работы раньше, чем композиция рассказа в целом. Сначала были набросаны две группы эпизодов, а потом уже окончательно определена их последовательность. Подпись в автографе: Ив. Тургенев.

В настоящем издании в текст ЗО 1880внесены следующие исправления:

, строка 22. Вместо «носились под неподвижными верхушками» — «носились над неподвижными верхушками» (по черн. автогр., Совр,ценз. рукоп. и ЗО 1852).

, строки 35–36. Вместо «А что в лесу за тень была!» — «А что за тень в лесу была!» (по черн. автогр. и Совр).

, строка 43. Вместо «Он молчал» — «Он помолчал» (по черн. автогр., Совр,

ценз. рукоп. и ЗО 1852).

, строки 8–9. Вместо «только бывают у мельников» — «бывают только у мельников» (по черн. автогр. и Совр).

, строки 17–18. Вместо «людям, не стоившим подметок его» — «людям, не стоившим развязать ремень от сапог его» (по Соври ценз. рукоп.). Замена евангельского текста, относящегося ко Христу, принадлежит в цензурной рукописи цензору.

Замысел рассказа «Смерть» относится, по-видимому, к августу 1847 г., так как впервые его название встречается в Программе V.Исполнение замысла было отложено Тургеневым: из Программы VI

название «Смерть», после вычерков и замен, выпало, а в Программах VIIи VIIIне упоминается вовсе. Написание рассказа относится ко второй половине ноября — декабрю г. (по ст. ст.): для чернового автографа «Смерти» Тургенев использовал листки почтовой бумаги с датами начатых писем: «Paris, le 24 Novembre 47» (л. 1) и «Paris, le 7 D'ecembre 47» (л. 4 об.). Очевидно, в самом конце декабря Тургенев отослал рассказ в редакцию «Современника», так как 17 (29) января г. Некрасов писал А. В. Никитенко: «Почти уже набраны и „Записки охотника“, которые пойти должны в эту же книжку» (т. е. февральскую, — Некрасов,т. X, с. 102).

При публикации в «Современнике» сокращению подверглась концовка рассказа, в которой цензор счел, по-видимому, одиозным намек на небрежное исполнение священником своих обязанностей: вместо «Помещица с неудовольствием — приложилась» (стр. 207, строки 21–23 наст. тома) в журнале осталось: «Помещица приложилась».

В рассказе «Смерть» нашли отражение семейные предания и реальная топография охотничьих странствий Тургенева. Река Зуша, упоминаемая в рассказе, — один из притоков Оки, протекает в пяти километрах от Спасского-Лутовинова. Прототипом барыни, собиравшейся заплатить священнику за свою отходную, послужила мать В. П. Тургеневой Катерина Ивановна Сомова (Житова,с. 23). Отбор биографического материала в данном случае показателен для тургеневской трактовки темы смерти: взят только один факт, рисующий простое и мужественное отношение к смерти, как черта, присущая всем русским людям, и не сказано ни слова о хорошо известных в его семье жестокости и самодурстве К. И. Сомовой (сохранился в передаче Л. Пича рассказ Тургенева о том, как Сомова задушила своими руками рассердившего ее казачка — см.: Иностранная критика о Тургеневе. СПб., 1884, с. 147).