Том 4

Сравнением он пользуется в «Государстве», сравнивая город с кораблем, народ – с капитаном, а правителей – с моряками, которые хотят подпоить капитана, чтобы иметь возможность делать все, что им заблагорассудится77. Метафора отличается от сравнения большей степенью воспроизведения природы того, чье подобие она создает, и подражания ей; сравнение же подражает в меньшей степени. Кроме того, метафора может служить именем самого предмета, а сравнение – нет; например, мы не ошибемся, назвав душу возничим, но кто назовет город кораблем? Причина этого – разная степень уподобления.

Индукцией Платон пользуется в «Алкивиаде», где говорит, что убеждающий одного может убедить также и многих и, наоборот, убеждающий многих может убедить и одного78. Это доказывается методом индукции: ведь геометр, убеждая одного, может убедить многих и он же, убеждая многих, может убедить, по всей очевидности, и одного.

К аналогии Платон прибегает в «Горгии», показывая, что искусство судьи так же относится к искусству софиста, как врачебное искусство к поварскому: подобно тому как врач, заботясь о благом и полезном, предписывает нужные лекарство и пищу, хотя бы они были очень неприятны, в то время как повар заботится только о приятном, начиняя кушанье разнообразными приправами, – точно так же искусство судьи приносит только пользу и благо, а риторика (которую он называет здесь софистикой) доставляет лишь приятное[79]. Эсхин, говорят, взойдя на трибуну, сказал как-то собравшимся слушателям: «Чего хотите вы? Что сказать вам? Чем угодить вам?»80 А доказал Платон свое утверждение с помощью аналогии, или пропорции: как первое относится ко второму, так третье относится к четвертому.

Арифметикой пользовался Платон в «Филебе», перечисляя шесть видов блага81.

Методом исключения он пользуется в «Тимее», выслеживая и отыскивая материю путем исключения одной за другой всех форм82.

Методом же добавления – в «Алкивиаде», где он решил выяснить, что такое человек: тело или душа или то и другое вместе, и доказал, что не тело и не совокупность души и тела, но душа сама по себе; затем он идет дальше и добавляет, что не всякая душа, т. е. не растительная, или неразумная, но лишь разумная; затем еще одно добавление: что человек занимает промежуточное положение между божественным и возникшим. Легко заметить, как по ходу рассуждения он привносил добавления в свое исследование.

Историю он использует в «Законах», рассказывая о событиях от потопа до войны с персами83.

Этимологию же – в «Теэтете»[84]

На этом мы закончим предварительные замечания к изучению философии Платона, изложенные нами в одиннадцати разделах:

• первый охватывает жизненный путь философа;

• второй – характер его философии;

• третий повествует о том, почему он стал писать;

• четвертый – почему применял диалогическую форму изложения;

• пятый – из каких частей состоят его диалоги;

• шестой – на каком основании нужно делить его диалоги на части;

• седьмой – как толковать названия диалогов;

• восьмой – каким способом передается содержание, или каково обрамление диалогов;

• девятый – как определить предмет диалога;

• десятый – какова последовательность диалогов;

• последний – какими способами поучения пользовался божественнейший Платон.

Конец введения в философию Платона

Перевод Т. Ю. Бородай и А. А. Пичхадзе.

В кн.: Платон. Диалоги. М.: «Мысль», 1986.

ЭПИГРАММЫ

АСТЕРУ

Смотришь на звезды, Звезда ты моя! О если бы был я Небом, чтоб мог на тебя множеством глаз я смотреть.

ТО ЖЕ

Прежде звездою рассветной светил ты, Астер мой,

живущим;

Мертвым ты, мертвый теперь, светишь закатной

звездой.

3. АГАФОНУ

Душу свою на устах я имел, Агафона целуя, Словно стремилась она переселиться в него.

4. ДАР ВЛЮБЛЕННОГО

Я тебе яблоко бросил. Подняв его, если готова

Ты полюбить меня, в дар девственность мне принеси. Если ж не хочешь, то все же возьми себе яблоко — только, Взяв, пораздумай над тем, как наша юность кратка.

5. ТО ЖЕ

Яблоко я. Меня бросил влюбленный в тебя, о Ксантиппа! Что же, кивни головой! — Вянешь и ты ведь, как я.

6. АЛЕКСИДУ

Стоило только лишь мне назвать Алексида красавцем,

Как уж прохода ему нет от бесчисленных глаз; Да, неразумно собакам показывать кость! Не таким ли образом я своего Федра навек потерял?

7. АФРОДИТА И МУЗЫ

Музам Киприда грозила: «О девушки! Чтите Киприду, Или Эрота на вас, вооружив, я пошлю».

Музы же ей отвечали: «Аресу рассказывай сказки! К нам этот твой мальчуган не прилетит никогда».

8. АФРОДИТЕ - ЛАИДА

Я, та Лайда, что гордо смеялась над всею Элладой, Чей осаждался порог роом влюбленных, дарю

Пафии зеркало; видеть себя в нем, какою я стала, Уж не хочу, а такой, как я была,— но могу.

9. ЭПИТАФИЯ АРХЕАНАССЕ

Археанасса со мной, колофонского рода гетера, Даже морщины ее жаркой любовью горят.

Ах, злополучные те, что на первой стезе повстречали Юность подруги моей! Что это был за пожар!

10. ЭПИТАФИЯ ДИОНУ

Древней Гекабе, а с нею и прочим рожденным в ту пору Женщинам Трои в удел слезы послала судьба.