Афинянин.
Не правда ли, тысячи государств возникали в этот промежуток времени одно за другим и соответственно не меньшее количество их погибало.К тому же они повсюду проходили через самые различные формы государственного устройства, то становясь бульшими из меньших, то меньшими из бульших или худшими из лучших и лучшими из худших[1]
.Клиний.
Это неизбежно.Афинянин.
Не сможем ли мы вскрыть причину этих перемен? Быть может, тогда мы скорее получим указание относительно возникновения государственного устройства и происходящих в нем перемен.Клиний.
Отлично, надо постараться сделать это. Ты разъясни свои мысли по этому поводу, а мы последуем за тобой.Афинянин.
Считаем ли мы, что древние сказания содержат в известной мере истину?Клиний.
Какие именно?Афинянин.
Относительно частой гибели людей от потопов, болезней и многого другого; оставалась лишь незначительная часть человеческого рода.Клиний.
Все это любому покажется весьма вероятным.Афинянин.
Представим же себе один из множества случаев, именно гибель от потопа.Клиний.
И что мы должны об этом думать?Афинянин.
Что избежавшими тогда гибели оказались чуть ли не исключительно горные пастухи – слабые искры угасшего человеческого рода, сохранившиеся на вершинах.Клиний.
Очевидно.Афинянин.
Такие люди неизбежно будут несведущими в остальных искусствах, так же как и в городских взаимных уловках, направленных на удовлетворение своекорыстия и честолюбия, и в прочих кознях, измышляемых друг против друга людьми.Клиний.
Это естественно.Афинянин.
Допустим, что государства, расположенные на равнинах или у моря, совершенно погибли в то время.Клиний.
Допустим.Афинянин.
Следовательно, мы должны предположить, что пропали и все орудия, а также погибло и все относящееся к искусству государственного правления или к иной какой-либо мудрости, которой с усилием удалось к тому времени достичь. Но, дорогой друг, если бы в течение всего времени все было устроено так, как теперь, как могло быть открыто что-либо новое?Клиний.
Новое было скрыто от тогдашних людей на многие тысячелетия. Лишь тысяча или две тысячи лет прошло с тех пор, как Дедалу открылось одно, Орфею – другое, Паламеду – третье, Марсию и Олимпу – все то, что относится к мусическому искусству, Амфиону – все о лире, и многое-многое остальное – другим[2]. Все это возникло, так сказать, недавно, чуть ли не вчера.Афинянин.
Великолепно, Клиний! Но ты пропустил друга, жившего действительно вчера.Клиний.
Ты разумеешь Эпименида?Афинянин.
Да, его. Ибо у вас, мой друг, он всех опередил в изобретательности; как вы утверждаете, он выполнил на деле то, о чем на словах некогда вещал Гесиод[3].Клиний.
Да, мы утверждаем это.Афинянин.
Итак, когда случилось это опустошение, дела у людей складывались так: кругом была необозримая страшная пустыня, огромная масса земли; все животные погибли, лишь кое-где случайно уцелели стада рогатого скота да племя коз. Эти стада и доставляли вначале пастухам скудные средства к жизни.Клиний.
Несомненно.Афинянин.
Можем ли мы считать, что тогда сохранилось хотя бы, так сказать, воспоминание о государстве, государственном устройстве и законодательстве, о чем у нас теперь и идет речь?Клиний.
Никоим образом.Афинянин.
Однако подобного рода условия повели к возникновению всего нынешнего: государств, государственных устройств, искусств, законов; возникла великая испорченность, но и великая добродетель.Клиний.
То есть как?Афинянин.
Друг мой, ведь тогдашние люди были незнакомы со многими благами, доставляемыми городами, а также и со многим таким, что этим благам противоположно. Можно ли считать этих людей совершенными в добродетели или в пороке?Клиний.
Прекрасно сказано! Мы улавливаем твою мысль.Афинянин.
Итак, с течением времени и с умножением человеческого рода все пришло в нынешнее состояние.Клиний.
Совершенно верно.Афинянин.
Но не сразу, а, как это и естественно, мало-помалу, в течение очень долгого времени.Афинянин.
Думаю, что слишком еще был свеж в памяти недавний страх, чтобы люди решились спуститься с возвышенности на равнину.Клиний.
Конечно.Афинянин.
Ввиду своей малочисленности они с удовольствием взирали друг на друга в те времена, а так как с исчезновением искусств пропали, если так можно сказать, чуть ли не все средства сноситься друг с другом по суше или по морю, то людям не очень-то было возможно встречаться друг с другом.Железо, медь и все руды слились воедино и скрылись под землей, так что стало очень трудно их извлекать; поэтому редко удавалось тогдашним людям срубить дерево. Если где на горах и находилось уцелевшее орудие, то оно из-за частого употребления скоро изнашивалось, нового же взять было негде, пока снова не возродилось среди людей искусство добычи металла.