Том 4. Сашка Жегулев. Рассказы и пьесы 1911-1913

Яков. Спичку дай.

Закуривает дрожащею рукой.

Феофан. Хм, потеха. Яшка, а рука-то у тебя отчего дрожит?

Яков. Разве? Ну так это она пляшет, а не дрожит.

Феофан. Пляшет? А я, так думаешь, и не видал, кто тут с тобой был? Хм, потеха! Ну что ж, куражиться идем или отдумал? Спать бы надо, Яша, уморился я.

Яков. Куражиться. Эх, да и задам же я сегодня звону-перезвону!

Феофан(уныло).Так хоть извозчика возьми. Ох ты, Господи, Владыко живота!..

Занавес

Картина вторая

Очень приличный номер в дорогой московской гостинице, две комнаты: салон с мебелью из голубого шелка и спальня, отделенная широким занавесом. Горит электричество.

Василиса Петровна одета в черном, дорогом, но без всяких украшений, платье, несколько напоминающем траур. Напудрена, очень моложава, даже красива. Гость ее — сейчас собирающийся уходить — очень пожилой господин в черном сюртуке, бритый, бледный, в темных консервах; при ходьбе слегка волочит одну ногу. Говорит медленно, запинаясь и на некоторых словах с трудом переворачивая язык.

Василиса Петровна. До свидания! До свидания. Хорошо, я все передам мадам и мы вас известим. До свидания!

Гость. До свидания. Так я буду в надежде получить от мадам уведомление о ее согласии на брак. Так я буду…

Василиса Петровна. Да, да! Конечно!

Гость. Мои условия: помимо денежного вклада, имеющего целью обеспечить надлежаще чин моего погребения, я желаю новую енотовую шубу с воротником…

Василиса Петровна. Да, да, вы уж говорили! Конечно!

Гость

. Шубу с воротником; и кроме того, ввиду моего тугого желудка, три раза в неделю приглашение к столу. Да, к столу. И во избежание могущих быть недоразумений считаю долгом предупредить, что могу дать только отеческие чувства. Да, только отеческие…

Василиса Петровна. Да сколько вам лет?

Гость. Шестьдесят восемь и два месяца. Мой день рождения пятнадцатого сентября, в день великомученика Стефана. А говорю я не совсем ясно оттого, что у меня был удар, но только один. А врачи говорят, что нужно три удара.

Василиса Петровна. Скажите пожалуйста}

Гость. Да, три. И еще в объявлении сказано, что желательно титулованное лицо…

Василиса Петровна. Да, да, непременно!

Гость. Титулованное лицо, так я титула никакого не имею, но звание мое по табели о рангах…

Василиса Петровна. Да, да, вы уже говорили. Я все передам, до свидания, до свидания.

Гость. И что судебной палатой я оправдан, и только вынужден был подать в отставку. До свидания, честь имею кланяться. Как тут выйти?

Василиса Петровна. Да прямо по коридору, лестница тут же. До свидания.

Гость. Я лучше в лифте спущусь. Честь имею кланяться.

Но у двери гость медлит, оборачивается и долго глазами ищет хозяйку.

Но если мои условия окажутся неприемлемыми и мадам остановит свой выбор на другом кандидате, то, пожалуйста, передайте, что я могу быть гостем на свадьбе. Да, гостем на свадьбе за небольшое вознаграждение на извозчика и перчатки.

Василиса Петровна. Конечно, конечно, очень рада! Вам что-нибудь угодно?

Гость. Проводите меня до лифта.

Василиса Петровна. Ах, извините, Бога ради!.. Я сейчас позвоню, чтобы вас проводили (звонит). Садитесь, пожалуйста.

Гость садится на стул. Молчание.

Вы были женаты?

Гость

. Нет еще. Ни разу.

Постучавшись, входит горничная.

Василиса Петровна. Милочка, проводите их до лифта. До свидания.

Молча, очевидно, забыв попрощаться, гость выходит. Горничная быстро говорит.

Горничная. Там двое к вам пришли, Василиса Петровна. Прикажете просить?

Василиса Петровна. Уж и не знаю. Ах, какой невыносимый человек! Ну, проси. Варенька, Варенька — сами его в лифт посадите, пожалуйста, свалится еще!

Василиса Петровнаодна. Оправляется у зеркала и, сделав достойное лицо, садится в кресло. Входит антрепренер Зайчиков и князь де-Бурбоньяк де-Лантенак.

Василиса Петровна(не вставая}.Здравствуйте. Садитесь, пожалуйста.

Зайчиков. Позвольте представиться: бывший антрепренер, Иван Алексеевич Зайчиков. А это, позвольте вам представить, мой нежнейший, если смею так вырзиться, мой достойнейший друг: князь де-Бурбоньяк де-Лантенак.

Князь молча, во с достоинством, кланяется. Он совершенно пьян, но держится довольно твердо, лишь изредка незаметно покачиваясь на одних коленях. Василиса Петровна встает и низко кланяется.