Том 4. Стихотворения 1930-1940

В столице царской, знаменитой.Вдыхая утреннюю мглу,С сумой, газетами набитой,Стоял газетчик на углу.Он изучал прохожих взглядом,Привыкши быстро узнавать,Кому с какой начинкой-ядомГазету свежую совать.О «Новом времени», газете,Все знали: орган в «сферах» – свой,Сам царь читал его в клозете,День начиная деловой.«Нововременские герои»Для «сфер» готовили «меню».Щедрин, однако, в веки коиНе зря перекрестил в «Помои»Нововременскую стряпню.В ней, кроме всякой дряни прочей,Была излюбленная ось:Она была антирабочейИ провокаторской насквозь.Блестя на вид иным нарядом,В суме – с «Помоями» рядком –«Речь» изъяснялась тонким ладом,Иным, культурным языком.

Она сочилась тоже ядом,Но яд приправлен был медком,Медком кадетской изготовки.Она юлила с первых строк:«Мы понимаем… забастовки,Когда они… кадетам впрок,Чтоб напугать рабочим „зверством“Всех тех, кому „пора понять“,Что лишь кадетским министерством,Его искусным лицемерствомРабочих можем мы унять.Мы капиталу грунт распашем,Мы для него расчистим путь!Да не угодно ли взглянуть,Как в „Современном слове“ нашемМы „красной тряпкой“ ловко машем,Дабы рабочих обмануть!»Газет указанных семейкаВ переднем чванилась ряду,За ними – шустрая «Копейка»Рвалась в рабочую среду,Рядилась пряником сусальным,Соединяла с тоном сальным«Демократический бутон»И приложеньем премиальным,То новогодним, то пасхальным,

Манила в желтый свой притон.С ее блудливою «программой»И вороватою рукойМерзавку эту эпиграммойНам отбивать пришлось такой: Билет Варшавской лотереи, Жилет, Лакейских две ливреи, Чулки, Бумажные ботинки, Брелки, Секретные картинки, «Эффект!» – Мазь для особых целей, Комплект Резиновых изделий, Одна Продажная идейка. Цена За весь товар – копейка!«Да ведь рабочие пусты же!Да с революцией – провал!»«Луч» ликвидаторский бесстыжеВсей этой швали подпевал:

«Мы ликвидируем подполье!Легальность! Лозунг наш таков.Лишь крепче надо взять в дрекольеВот этих вот – большевиков!Они культурным нашим классамПрямые вестники грозы.Они нашли дорогу к массам,Бунтуют темные низы!»Тяв! Тяв! И шмыг скорей под лавку.Поставим ли себе в упрек:Мы ликвидаторскую шавкуСтегали вдоль и поперек!В столице царской, знаменитой,Вдыхая утреннюю мглу,С сумой, газетами набитой,Стоял газетчик на углу.Вот покупатель. Кости крепкой.Взял «Речь». (Глаза врагам отвесть.)Сверкает взор под жухлой кепкой.«Как с „Правдой“? Вышла?» – «Вышла. Есть.Да пристав тут порол горячку:За „Правду“ дал мне по горбу».«Но ты успел припрятать?..»«Пачку!»«Куда?»«Часть – в мусорную тачку,

Часть – в водосточную трубу».«Я заберу всю пачку!»«Ладно».«Сочтемся вечером с тобой!»Так вышла «Правда». Не парадно.Не на парад ведь шла, а в бой,В бой беспощадный, в бой кровавыйС ордой народных палачей,С царем, с помещичьей оравой,Со сворой хищных богачей,С «нововременскою» отравойИ ложью подлой и лукавой«Речей», «Копеек» и «Лучей».Пред большевистскою бойницейТрепались вражьи языки,Мотались длинной вереницейЖандармы, темные шпики, –Иуда Троцкий за границейГрозился взять ее в штыки.Но «Правда» била гневом, смехомЦаря и всех его псарей,Кадетов, крытых лисьим мехом,И ликвидаторских угрей.Путь расчищая к новым вехам,Гремел враскат рабочим эхомГром большевистских батарей!