Том 4. Стихотворения и поэмы 1941-1963

Вот опятьсоловейсо своейстародавнею песнею…Ей пора бы давно ужна пенсию!Да и сам соловейинвалид…Отчего ж –лишь осыплет руладами –волосахолодок шевелити становятся душикрылатыми?!Песне тысячи лет,а нова:будто только чтополночью сложена;от нееи луна,

и трава,и деревьястоят завороженно.Песне тысячи лет,а жива:с нею вольнои радостно дышится;в нейпочти человечьи слова,отпечатавшись в воздухе,слышатся.Те словао бессмертье страстей,о блаженстве,предельном страданию;будто нет на земле новостейкроме тех,что как мир стародавние.Вот каковэтот старый певец,заклинающий

звездною клятвою…Песнь утихнет –и страсти конец,и сердцаразбиваются надвое!

1956

К другу-стихотворцу

Я обращаюсь к стихотворцу-другу,к его таланта пламенному плугу,которым он, взрывая сушь суждений,готовил почву для живых рождений –для выдумки, для сказки, для фантазий,для слова, за каким в карман не лазай!Вы самый удивительный рассказчик:мы помним все ваш «Музыкальный ящик»,в котором вы восстановили время,осуществив былое в близкой теме.Зачем же вам, который время сблизил,предпочитать живому ветру дизель?Живые чувства – паруса людские –

переводить на штампы заводские?Передо мной вопрос неразрешимый:зачем вам сердце заменять машиной?Я сам писал про соловья стального,пока не услыхал в ночи живого,который пел с таким великим чувством,что никаким не воссоздать искусством!Я верю, и при взлете индустриинужны нам чувства, жаркие, живые.Мы памятуем о машинном чуде,но все ж у нас на первом плане люди.Кто ж спутает с машинным звук сердечный,рискует в пафос впасть бесчеловечный!

1959

Посещение

Талантливые, добрые ребятапришли ко мне по дружеским делам;три – не родных, но задушевных брата,деливших хлеб и радость пополам.Обручены единою судьбою,они считали общим свой успех,

но каждый быть хотел самим собою,чтоб заслужить признание для всех!Они расселись в креслах, словно дети,игравшие во взрослую игру;им было самым важным – стать на светесобратьями великих по перу.Дыханье, дух, душа – одно ли это?И что же их роднит в конце концов?Передо мной сидели три поэта,желающих продолжить путь отцов.Вот – Грибоедов, Тютчев, вот – Державин.А мне? Нельзя ли Баратынским стать?..Был этот час торжественен и славен,оправленный в достоинство и стать…И я, традиций убежденный неслух,поверил, что от этих – будет толк.Три ангела в моих сидели креслах,оставивши в прихожей крыльев шелк.

1960

Песнь о Гарсиа Лорке