Том 5. Публицистика. Письма

Подчиняться любимому — удовольствие.

70

Упрямство — синоним безнадежности.

71

Всеоправдание ни к чему не обязывает.

72

Долг оплачивается при избытке.

73

Нужда — честно устроенная жизнь, согласованная с общественным мнением.

74

Мы нуждаемся только оттого, что не желаем не нуждаться.

75

Государство, основанное на действительных принципах свободы, непобедимо.

76

Молодая крапива полезна. Старая — вредна, за исключением порки.

77

Истинная откровенность — привилегия людей, не дорожащих ничьим мнением.

78

Человек, во всем себе отказывающий, мудр, но полужив.

79

Женщина, отдающаяся по любви в первый раз, раньше уже отдававшаяся в силу обстоятельств, девственна.

80

Женщина общества, не подающая руки проститутке, сама предрасположена к проституции.

81

Ревнует или тот, кто небольшого о себе мнения, или же тот, кто, осознав свое превосходство, именно в силу этого, ждет каверз со стороны завистников.

82

Женщина, желающая сберечь для себя мужчину, не должна быть одинаковой.

83

Половые эксцессы — изысканная инструментовка симфонии «Чувственности».

84

Чистейшие традиции старинных фамилий часто приводят к грязнейшему прекращению фамилий этих.

85

Старуха, оставшаяся девой из боязни прогадать, омерзительна своей осторожностью.

Тойла. Лето 1915 г.

86

Русские издатели украли у меня все, кроме моего имени.

87

Плохой корректор — нож в горле автора.

88

Если поэт-миллионер жаден, он всегда нищ талантом.

89

Красный цвет — цвет свободы и произвола. В первом случае — кровь угнетателей, во втором — кровь угнетенных.

90

Люди, делающие из книг костры, вовсе не люди.

91

Есть, несомненно есть две породы людей, и когда-нибудь наука подтвердит этот взгляд.

92

Человек, поднимающий руку на Искусство, должен быть причислен к преступникам.

93

Дантес, убивший Пушкина, убил русскую мысль пушкинской эпохи: он не дал ей дозреть.

94

Я знал одну учительницу-поэтессу, которая гостя у меня в доме, запиралась от меня ночами. Надо ли пояснять, что она была бездарна, стара и уродлива?

95

Россия и Рассея — это большая разница. Это две страны, постоянно враждующих между собой.

96

Лунные чары — вещь очень хорошая, но не в комиссариате народного просвещения…

97

Раньше были «оне» и «они». При равноправии убита женственность.

98

Как все меняется! — раньше касторовое масло употреблялось для «изгнания» пищи, теперь оно способствует вкушению.

99

Как выразительна иногда аллитерация! — например: Россия выросла россомахой…

100

Изысканность, это то, что мы потеряли навеки 19 июля 1914 года!.. Вернее: 25 октября 1917 г.

1919

Тойла

Очерки и воспоминания

Моя первая встреча с Буниным

10 мая 1938 г. я поехал из Саркуля в Таллинн на лекцию Бунина, совершавшего поездку по государствам Прибалтики. В России и в эмиграции я лично с ним никогда не встречался, всегда ценя его как беллетриста, а еще больше как поэта. В Тапа наш поезд соединялся с поездом из Тарту. Закусив в буфете, я вышел на перрон. В это время подошел поезд из Тарту. Из вагона второго класса вышел среднего роста худощавый господин, бритый, с большой проседью, в серой кепке и коротком синем пальто с поднятым воротником: был серенький прохладный день с перемежающимся дождем. Я сразу узнал Бунина, но еще медлил к нему подойти, убеждаясь. Путник, заложив руки в карманы, быстро прошел мимо меня, в свою очередь внимательно в меня вглядываясь, сделал несколько шагов и круто повернулся. Я приподнял фуражку:

— Иван Алексеевич?

— Никто иной как Игорь! — было мне ответом, из которого я усвоил, что мои познания в «Истории новой русской литературы» были несколько полнее.

— Выглядите молодцом, — оживленно продолжал он, постукивая пальцем по вагону (очевидно, чтобы не сглазить), — загорелый, стройный, настоящий моряк!

— Однако жизнь не из легких…

— Во всяком случае во много раз легче, чем в Париже. И одет лучше наших, и в глазах — море и ветер.

— Но чтобы и в природе жить, нужно иногда в город ездить и по квартирам книги своим друзьям навязывать: в магазине, знаете ли, не очень-то покупают.

— Еще и еще раз молодец! Хвалю за энергию. В наше время так и надо, кто жить хочет. Однако, куда вы едете?

— «На вас». Значит, в одном направлении с вами

— Ну идем тогда в вагон.

— Позвольте: вы во втором, я — в третьем.

— Тогда пройдем в вагон-ресторан: нейтрально Прошли. Сели. Поезд двинулся.

— Что пить будем? Вино? Пиво?

— Вино здесь дорого, да и не хочется сейчас, пива не люблю.

— Ну, что же тогда?

— Чаю.

— Чаю?! Северянин?! Ха-ха-ха! Однако… Заказали чай. Подали. Бунин официанту:

— Я просил чаю, а вы воду даете. В Петербурге говорили про такое: «Кронштадт виден». Официант:

— Это чай. Бунин:

— А по-моему — вода. Дайте крепче.

— Встречаете Бальмонта? — спрашиваю я Бунина. — Поправился?

— Поправился. Болезнь его изменила: раньше очень многоречив был, теперь почти все время молчит. Изредка реплику вставляет.

— Это, может быть, иногда и лучше.

— Возможно.

Здесь я пропущу целый ряд более интимных вопросов и таких же ответов на них.

— Пишите стихи? Читаете? — спрашиваю я.

— Почти не пишу. «Жизнь Арсеньева» кончаю А что значит «читаете»? Свои публично или чужие про себя?