том 6

И есть еще одна разновидность — добродушно-веселый Ильич. Таким можно найти его, например, на снимках, где рядом сидят дети. Но можно было видеть его таким и в других случаях. Он был таким для товарищей в хорошие веселые дни, когда революции улыбалась удача, или в тех случаях, когда по важному вопросу не надо было спорить, а надо было только хорошо сформулировать задание, осознанное товарищами в борьбе, или тогда, когда можно было отложить на время в сторону заботы и чем-нибудь повеселиться.

Ильич тогда совсем закруглялся. Пиджачок или тужурка его принимали кургузый вид оттого, что носитель их распускал твердые мускулы и сразу становился полнее. Кепка слезала на затылок или, наоборот, опускалась козырьком на улыбающееся лицо. Только иногда пальто оказывалось наброшенным на плечи, как шинель. Вообще, когда на сцену появлялся добродушный Ильич, тогда обнаруживалось вовне, что он был в бытовом смысле простым и непритязательным, но живым и веселым, рабочим человеком. Работа его была суровая и тяжелая, в политическом дыму и огне, не хуже, чем у литейщика или вальцовщика на металлургическом заводе. Но когда он выходил со своего "завода", то мог идти с картузом, сдвинутым на затылок, и в пальто, наброшенном на плечи, как веселый рабочий, пошабашивший в субботу. Только был он рабочим передовым, революционным, культурным и сознательным и шабашил без сотки в кармане.

Много было и других разновидностей, всех не перечтешь. Некоторые разновидности имели динамический, движущийся характер. Я описал однажды в очерке "Ленин, рисунок пером", каков был Ильич в движении большого доклада, вскрывающего очередное "звено, за которое надо ухватиться". В ходе такого выступления выражения и жесты сменялись, но в то же время сливались в одном разворачивающемся единстве. Разворачивалась мысль — воля огромного захвата, великой простоты, глубокой трезвости, бесстрашной революционности и законченной конкретности. Внешнее проявление этого развертывания было просто, но прекрасно. Не нашлось и, вероятно, не найдется художника, который мог бы дать отражение этой динамике. Мало успели схватить ее наши кинооператоры. Год или два назад в Москве шла лента "Его призыв". В середине ленты на пару минут появляется на экране Ильич, произносящий речь, этот кусочек заимствован из старого киноснимка. До того динамичен этот говорящий Ильич, до такой степени он вдруг поднимает впечатление и темп показываемого, что, лишь только он возник на экране, — зал разразился аплодисментами. И не только потому, что увидели любимого человека, а оттого, что увидели в его движении движущуюся стихию революции, увидели ее через муть плохого снимка времени гражданской войны, через сыпавшиеся по экрану полосы, пятна, точки.

С посмертными портретами Ленина у художников явно ничего не выходит. На этих портретах появляется перед нами то солидный премьер-министр, то нормальный русский интеллигент, то русский "мужичок", одетый в мягкую рубашку и пиджак. Ленин не был ни тем, ни другим, ни третьим. Нарисовать Ленина может только художник, способный дать какой-то "динамический портрет" или дать серию портретов-разновидностей, охватывающих типические смены в ленинской внешности. И остался Ильич запечатленным только в фотографиях и в паре кинолент, которые в совокупности отразили его неплохо, но все же отразили неполно, не с полной яркостью…[258]

КРАТКИЕ БИОГРАФИЧЕСКИЕ СВЕДЕНИЯ ОБ АВТОРАХ ВОСПОМИНАНИЙ

АЛЕКСЕЕВА ВАЛЕНТИНА ФЕДОРОВНА (род. 1891) — член партии с 1914 г. Революционную работу вела в Петрограде. Была одним из секретарей VII Всероссийской (Апрельской) конференции РСДРП (б). В Октябрьские дни работала в Петербургском комитете партии. Впоследствии на партийной, профсоюзной и педагогической работе.

АНДРЕЕВ АНДРЕЙ АНДРЕЕВИЧ (1895–1971) — государственный и партийный деятель, член партии с 1914 г. В 1915–1917 гг. — член Петербургского комитета РСДРП (б). В 1917–1919 гг. вел партийную работу на Урале и Украине. В 1920–1922 гг. — секретарь ВЦСПС, с 1922 ло 1927 г. — председатель ЦК союза железнодорожников. С IX по XIX съезд партии избирался членом Центрального Комитета. В 1930–1935 гг. — председатель ЦКК ВКП(б), с 1932 по 1952 г. — член Политбюро ЦК ВКП(б), с 1935 по 1946 г. — секретарь ЦК партии. Был наркомом путей сообщения (1931–1935), наркомом земледелия (1943–1946), заместителем председателя Совета Министров СССР (1946–1953). Член Президиума Верховного Совета СССР (1953–1962).

АНИКСТ АБРАМ МОИСЕЕВИЧ (1887–1941) — член партии с 1919 г. В 1907–1917 гг. находился в эмиграции. В 1919–1922 гг. — член коллегии и зам. наркома труда, в 1922–1923 гг. — заместитель председателя Уральского областного экономсовета; в 1923–1925 гг. был наркомом труда Украины, работал в ЦК союза горнорабочих и ЦК союза строителей. С конца 1925 по 1937 г. — в Госплане РСФСР. Был необоснованно репрессирован. Реабилитирован посмертно и восстановлен в партии.