Том 6. Лишний козырь в рукаве

«У Джоан был удивительный талант заводить знакомых среди людей с толстыми чековыми книжками. В Париже она подружилась с миссис Корнелией Ван Блейк, женой миллионера. Не спрашивайте меня, как ей это удалось, но факт остается фактом. Дважды Джоан приходила к ней в отель, и они вместе обедали!»

Я снова посмотрел на темноволосую женщину, которая в этот момент пробегала взглядом меню, услужливо раскрытое перед ней метрдотелем.

Мне показалось неправдоподобным, что она могла якшаться с неудачливой певичкой: вряд ли она вообще заводила с кем-нибудь случайные знакомства. Даже в клубе она держалась до того холодно, что, сиди она рядом с айсбергом, я был поставил немалую сумму на то, что тот вспыхнет первым.

– Кто из этих упитанных парней ее муж? – спросил я.

Сюзи нетерпеливо поморщилась.

– Дорогой мой, она – вдова. Ее муж умер в прошлом году. Вы что, вообще ничего не знаете?

– Не повезло бедняге, – посочувствовал я и, с большим усилием отведя глаза от Корнелии Ван Блейк, занялся своей форелью.

Я обнаружил, что я ее совсем не жажду. Форель, разумеется.

Глава 9

1

Снова завести разговор о Корнелии Ван Блейк я сумел лишь в баре, куда мы зашли, сделав перерыв в танцах.

Сюзи обнаружила, что танцевать я умел. Не скажу, что я чрезмерно одаренная натура, если не принимать во внимание мой ладно подвешенный язык, но танцы – мой конек. Сюзи была так же великолепна, и уже после первого круга она задирала нос не так высоко, снизойдя даже до похвалы мне. Во время второго круга у нее еще чуть убавилось спеси, а после одного особенного лихого танго она стала вообще похожей на нормального человека.

– Пожалуй, пара виски с содовой будет нам кстати, – предложил я, – а уж потом мы вернемся и покажем им, как все это делается на самом деле.

– Где вы научились так танцевать, Чет? – поинтересовалась она, взяв меня под руку.

– Чет…

Впрочем, к каждой женщине нужен свой ключик. Хотелось бы мне знать, какая отмычка, если таковая вообще существует, подходит к Корнелии Ван Блейк.

– Дорогая, – отшутился я, – этому не учатся, с этим рождаются.

Сюзи улыбнулась.

– Так мне и надо. Ну ладно, простите меня за заносчивость. Просто мужчины, которых подсовывает мне Харт, часто совсем невыносимы. Вы даже себе не представляете.

– Бросьте об этом думать. Если девушке нечего беречь, так пусть это будет ее достоинство.

Она смерила меня высокомерным взглядом.

– Пожалуйста, не думайте, что если вы умеете танцевать, то можете еще на что-то рассчитывать.

Я распахнул дверь бара.

– Не стоит звать на помощь прежде, чем вам действительно придется туго. Кто вам сказал, что я еще на что-то рассчитываю?

– Мне хватит и одного слова, чтобы понять, куда вы клоните, – отпарировала она, забравшись на стул и хлопком подзывая бармена.

– Два виски с содовой, – занимая соседний стул, распорядился я.

В надежде увидеть миссис Ван Блейк, я мельком оглядел заполненный бар, но ее тут не было.

– Я часто задумывался, как хорошо быть миллионером. Если бы не природная лень, я бы, пожалуй, что-нибудь сделал в этом направлении. – На эту тему я заговорил после того, как в третий раз расплатился за поразительно дорогие коктейли. – Вот, например, эта Ван Блейк. Сколько, вы говорили, она стоит?

– Ничего такого я не говорила. Никто этого не знает. Считается, что муж оставил ей пять миллионов, но все думают, что было намного больше. Он изобрел какую-то штуку для бурения нефти, и одни проценты с патента приносят ей тысячи. Она купается в деньгах. Сам Ван Блейк вложил капитал в этот клуб, у него был контрольный пакет, а когда он умер, Корнелия продала акции Ройсу. Он теперь и хозяин, и директор.

– Интересно, сколько он ей заплатил? – задал я вопрос, оглядывая роскошный бар.

Сюзи пожала плечами.

– Достаточно. Она ничего не уступит даром.

– Вы сказали, что ее муж умер в прошлом году?

– Да, его убили.

Я чуть не выронил стакан.

– Убили? Как так? Как это случилось?

Она уставилась на меня.

– Все газеты кричали об этом. Если уж у вас такая пытливая натура, почему вы не читаете газет?

– Оставим мою натуру. Готов поспорить, что нью-йоркские газеты не кричали. Кроме того, у меня есть занятия поинтереснее, чем совать нос в газеты. Мне хватает и радио. Так кто же его убил?

– Браконьер. Ван Блейк ненавидел браконьеров. Обычно он до семи утра объезжал свое имение верхом, хотите верьте, хотите – нет, и, если ловил браконьера, бил его хлыстом. Ну и однажды перестарался. Его застрелили, и поделом ему.

– Прямо какой-то феодал. А что сделали с браконьером?

– Не знаю. Он убежал. Полиция его так и не нашла.

Она допила коктейль и соскользнула со стула.

– Пойдемте танцевать. Мне надо вернуться домой пораньше. Завтра я позирую Харту, и мне не хотелось бы выглядеть трупом.

– Подобным образом, мадам, вы никогда не будете выглядеть. – Я был опять сама галантность, когда последовал за ней в ресторан.

Мы танцевали до часу ночи, пока Сюзи не сказала, что ей пора домой.

Весь вечер в клубе я высматривал Гамильтона Ройса, но не увидел никого, кто хоть отдаленно соответствовал бы моему представлению о нем.

Когда мы выходили из ресторана, я поинтересовался: