Том 6. Отечник

Взаимоотношения графа Толстого и Гоголя в корне отличались от всех светских, приятельских и литературных знакомств писателя; если в дружбе Гоголя с Аксаковыми, П. А. Плетневым, М. П. Погодиным, С. П. Шевыревым главную роль играли общие литературные интересы, а также их преклонение перед его талантом, то Толстой, по его собственным словам, «вовсе не являлся поклонником сочинений» Гоголя [2170]. Однако ему не была чужда сфера литературы и искусства: он был широко образованным человеком и, например, ценил и понимал поэзию. Генерал А. О. Дюгамель, подружившийся с графом Толстым в 1825 г. во время Аральской экспедиции, вспоминал: «Будучи молоды, мы в часы досуга наслаждались поэзиею. Я читал ему наизусть некоторые стихотворения Шиллера, а он, в свою очередь, знакомил меня со стихотворениями Пушкина и научил ценить их» [

2171]. А. О. Смирнова пишет, что Толстой дружил «с монахами Греческого подворья, бегло читал и говорил по-гречески; акафисты и каноны приводили его в восторг; они писаны стихами, и эта поэзия ни с чем не может сравниться» [2172

]. Начитан был граф Толстой и в духовной литературе. По словам Т. И. Филиппова, «он ежедневно и помногу упражнялся в изучении Св. Писания, знаменитых его истолкователей, а также в чтении бессмертных произведений великих отцов Церкви, из коих особенно любил св. Василия Великого как одного из величайших учителей вселенной и недостижимо высоких художников слова…» [2173]. При этом святых Отцов Толстой по большей части читал в оригинале (на греческом и церковно-славянском). Среди его друзей и знакомых было немало писателей, ученых и государственных деятелей — Н. М. Карамзин, А. С. Пушкин, В. А. Жуковский, А. С. Хомяков, В. И. Даль, В. Гумбольдт, граф М. Н. Муравьев, граф И. Каподистрия. По должности Обер-прокурора Синода он знал всех иерархов Русской Православной Церкви, а также имел дружеские и официальные {стр. 755} связи с церковными деятелями Запада и Востока. Т. И. Филиппов писал графине Анне Георгиевне Толстой в августе 1875 г.: «Память о графе Александре Петровиче хранится благоговейно во всех тех монастырях Православного Востока, которые мне удалось посетить» [

2174].

В доме графа Толстого Гоголь познакомился с иеросхимонахом Сергием, насельником Афонского Пантелеимоновского монастыря, литератором, писавшим под псевдонимом Святогорец. Книгу его «Письма Святогорца к друзьям своим о Св. горе Афонской» Гоголь читал с удовольствием и учил автора держать корректуру. Весной 1850 г. отец Сергий вспоминал об одном литературном вечере: «…Тут же мой лучший друг, прекрасный по сердцу и чувствам Николай Васильевич Гоголь <…> Я в особенно близких отношениях здесь с графом Толстым, у которого принят как домашний <…> Граф Толстой прекрасного сердца и очень прост. По знакомству он выслал экземпляр моих писем одному из городских священников Тверской губернии, и тот читал мои сочинения в церкви вместо поучений на первой неделе Великого поста…» [2175

]. Этим священником был, по всей видимости, ржевский протоиерей Матфей Константиновский, духовный отец Толстого и Гоголя.

Трудно сказать, в какой мере граф Толстой влиял на Гоголя. Во всяком случае письма Гоголя к нему проникнуты тем же учительным тоном, что и по отношению к другим адресатам. Так, например, он писал ему 5 марта (н. ст.) 1845 г. из Франкфурта: «Все же, что ни говорил я относительно Великого поста и предстоящих вам подвигов говения и пощения, выполните с буквальною точностью, как бы она ни казалась вам не нужною или не идущею к делу. Наложите также на себя обет добровольного воздержания в слове во все продолжение этого времени…» [2176].