Том 6. Под солнцем тропиков. День Ромэна

Сухим, как треск паркета, и бесстрастным голосом крючкотвора Бамбар-биу продиктовал текст дарственной записи и, не ограничившись этим, аналогичное распоряжение заставил написать к мельбурнскому нотариусу Брумлея.

– Теперь позвоните, сэр, – сказал он, когда Брумлей усердно оттискивал личную печать на обоих документах.

– У вас милые шутки, – весело отозвался Брумлей, не прерывая увлекательного своего занятия.

Бамбар-биу стал вдруг ласковым и заискивающим:

– Могут ли быть шутки между нами, дорогой сэр? Я перерезал звонок, который ведет к швейцару и который означает «беги за полицией», а не к камердинеру… Чтобы вы не подумали, что я вас мистифицирую, скажу: пуговка этого звоночка пристроена к задку вашего кресла…

На лицо Брумлея медленно наползли сумерки, он задышал часто и возразил срывающимся голосом:

– Но я уже звонил к камердинеру.

– Ничего. Позвоните еще раз.

С растерянным и недоверчивым видом Брумлей опустил руку под стол. Через полминуты вошел в кабинет метис-камердинер.

– Бобби, – сказал Бамбар-биу, не оборачиваясь к нему, – возьмите со стола письмо и передайте его швейцару. Пусть сейчас же сходит на почтамт и отправит его по адресу.

– Хорошо, Бамбар, – отвечал камердинер, взяв письмо и собираясь уходить без признака удивления от трех револьверов, устремленных на его господина.

– Подождите, Бобби. Отпустите швейцара до завтра. Посплетничайте ему на нас, что мы занялись с хозяином пьянкой и пропьянствуем всю ночь. Сами же вы останьтесь в швейцарской за швейцара. Никого не принимать.

Бобби ушел, провожаемый остекленевшим взором Брумлея.

– Это еще не все, – любезно предупредил хозяина. Бамбар-биу. – Я обещал некоторым темнокожим дурачкам, которых вы любите… эксплуатировать, что завтра область Ковровых Змей будет очищена от ваших овечек. Надо известить об этом вашего приказчика… ну, скажем, по радио…

– Скажите мне одно, – вдруг прохрипел Брумлей, – вы убьете меня сегодня?

– Никак нет, – Бамбар-биу сверкнул голубыми глазами и сделал обаятельную улыбку, – я буду глупцом, если убью вас. Поднимется возня, и, пожалуй, еще вздумают аннулировать наши сегодняшние совместные распоряжения. Даю вам честное слово коммуниста, вы останетесь жить.

– Я вам верю, – прохрипел Брумлей.

Услышав в монологе анархиста слово «коммунист», которое на всех языках одинаково, Петька вспомнил разоблачения австралийских пионеров.

– Бамбар, – насупившись, сказал он, – пожалуйста, не выдавай себя за коммуниста. Это неправда.

– Ха-ха-ха. С каких это пор, Петух, ты стал понимать английский язык? Но я и не говорил ничего подобного.

Петька пробурчал про себя что-то, но бывшему другу своему на этот раз не поверил.

Снова голос анархиста стал сухим и жестким:

– Мистер Брумлей, как зовут вашего приказчика?

– Мартин Оверлонг, – не смигнув под колким взглядом Бамбар-биу, отвечал тот.

– Великолепно. Вы сейчас вызовете его и передадите ему свое распоряжение.

– Можно? – Брумлей показал, что он хочет извлечь свое грузное тело из кресла.

– Пожалуйста, – Бамбар-биу поднялся одновременно с ним.

– Петя, иди с нами и следи зорко. Мы сейчас будем разговаривать с приказчиком мистера Брумлея, тем, что остался в долине Ковровых Змей.

Радио-передаточный и радио-приемный аппарат находились тут же, в углу обширного кабинета. Под контролем оружия Брумлей привел и тот и другой в рабочее состояние, потом, обернувшись, грубовато спросил:

– Что передавать?

Бамбар-биу обратился к пионеру:

– Ты как-то хвастал, что знаешь радио-дело. Я в нем – ни бельмеса. Скажи: он все правильно сделал?

– Нет, Бамбар, – отвечал Петька, следивший ревнивым оком за манипуляциями овцевода-капиталиста с двумя роскошными шестиламповыми аппаратами. – Можно сказать, он ничего не сделал.

– Так сделай ты.

Брумлей позеленел, когда увидел, что его уловка не удалась. Петька верной привычной рукой (не он ли организовал радио-кружок у себя в отряде?) отключил антенны от земли – они стояли на грозовом переключателе, проверил заземление и пустил ток в лампочки.

– Все готово, – сказал он, – только я не знаю, на какой волне он обычно разговаривает.

– Ну, уж этого и я не знаю. Ты спец, ты и мерекай.

– Я думаю, что та волна, на которую сейчас настроена антенна, и есть эта волна, – догадался Петька. Бамбар-биу удовлетворился этим.

– Мистер Брумлей, – сурово сказал он, – передайте своему приказчику, чтоб завтра утром он перегнал стада с земли Ковровых Змей на какую вам будет угодно землю. Позвольте… Передавать вы будете не Мартину Оверлонгу, а Тому Следжу, потому что Мартин Оверлонг – это мэр Ист-Элиса (вы немного ошиблись), а Том Следж – ваш приказчик, его документы у меня в кармане. Ясно?

– Да уж еще бы…

Брумлей стал перед микрофоном и подряд несколько раз прокричал…

– Алло, алло, алло… Том Следж. Том Следж. Том Следж… Говорит Якоб Брумлей. Слушайте, слушайте, слушайте.

Вскоре в рупоре телефона послышались Петьке знакомые звуки, будто рвал кто бумажную ткань. Затем искаженный усилителями голос прокартавил оттуда:

– Следж у аппарата. Следж слушает. Что угодно мистеру Якобу?