Том 6. Созревание плодов. Соляной амбар

Всех артистов с грехом пополам к шести с половиной собрали. Осталось найти только Федю Нагорного, куда сгинул – неизвестно. Решили наконец Генеральную Репетицию начинать без него – но к счастью он не заставил себя долго ждать, явился на сцену слегка качаясь. После репетиции спрашивали, где он был? – он объяснил, что спал с 3-х часов на сеновале, напился через мерку, заугощала хозяюшка.

Репетиции окончились к 8-ми часам. Пришел парикмахер гримировать. С его приходом начала приходить и публика – и в какие-нибудь полчаса двор был полон (играли на дворе). Мне гримироваться последним пришлось – так что не теряя времени даром пошел к воротам посмотреть, что за публика……

Наш спектакль посетило много девиц, много интересных для меня, но больше, конечно, не интересных…

На контроле стояли Ник. Бабенин и Иосиф Шиллер с которыми много смеялись около ворот с девицами – я старался немного развеяться – сильно волновался перед спектаклем……

Цель моя стоять около ворот – это было то – посмотреть не придет ли Оля Верейская – но увы как пришлось узнать – она не придет. Оля больна – она лежит в больнице на операции, у ней аппендицит!.. Узная – долго, долго сожалел и вспомнил мой идеал мою мечту Маргариту Шиллер! она еще дальше Оли – она в Америке!!!.. Мне стало очень грустно.

Наконец публика вся пришла, ворота заперли и я пошел гримироваться. Идти страшно не хотелось.

«Ее здесь нет, она не будет!»…

Я вспомнил Маргариту… и что было со мной до моего выхода – одному Богу известно, очень грустил.

Но слава Богу моим терзаниям конец! – сценариус Антон Коцауров сказал «приготовиться, сейчас твой выход!»… Собравшись с силой и приготовившись – я вышел. С партера было слышно – это Разбойщин, Разбойщин, Разбойщин……Все с нетерпением ожидали моего выхода! Моя роль – «На волосок от смерти» – сына купца Малобрюхова, сильно подгулявшего. Роль свою провел великолепно. Сильно вызывали. После спектакля сильно поздравляли и желали в будущем играть лучше и не отнюдь не бросать этого искусства. Пьяных я играть горазд! Все в восторге от моей игры, все говорят, что лучше меня никто не играл…… Правда ли только??????

После спектакля было исполнено концертное отделение под управлением Мишки Шмелева-Максима, слесаря. Вся антимония кончилась в 12 часов ночи. Все артисты и – стки хозяюшкой были приглашены в дом, где устраивала Ольга Ник. бал в честь своих имянин. Замечательное совпадение со днем спектакля!!!

Разгримировавшись отправились вместе с Волынской в дом…

Там пир горой. Старики и пожилые заняли две комнаты, а наши господа участвующие заняли отдельную комнату изолированную от взглядов посторонних неприятностей. Колька Бабенин за старшего.

Только что сев за стол и выпив рюмку простого – Софья Волынская обращается с просьбой «не пить так много!»… Ну, это маком думаю про себя. Она дала мне слово провести вместе весь вечер и идти ее провожать, если я не напьюсь. Я ей на это дал честное слово. Рюмки поминутно наполнялись и мгновенно уничтожались. Пошли все вдурь, начались песни, гром, гам, битье посуд… Колька Бабенин не давал прямо покоя – приходится пить и некогда совсем закусывать. Организм начинает просить немного пить меньше.

Меня из дома товарищи вывели в сад – где угостили сельтерской и разошлись. Я уселся на лавочку и толковал о том зачем я так напился… теперь я отравил себе все, весь вечер, все, все… Проклинал Молласа – зачем он подпоил меня. Вообще ужасно сожалел зачем я напился!!!!

Одному долго побыть не пришлось – пришла сама Софья Ивановна – уселась около меня – обняла и стала читать нравоучительные морали, не надо пить вино так много что говорится до положения риз…… Я целовал ее руки, твердя, «простите меня, простите!» – и умолял ее никуда от меня не уходить прибавляя, «мне жаль расстаться – я знаю, что мы видимся последний раз с Вами!!» – при этих словах я рвался от нее и от Ивана Кошкина, последний все время находился с нами. Она меня не пускала, но я убежал. Кошкин поймал меня усадил опять рядом с Соней…

Она проговорила «Поля если ты меня любишь то ты не сделаешь над собой самоубийства – ведь так?!?!»… – и добавила «а что же я буду делать, когда тебя не будет на свете… мне придется страдать. Нет, нет, ты не сделаешь этого!..» И бурно схватив ее крепче в свои объятия, я впился губами в ее губы…

Столько было в этом поцелуе упоения, отчаяния, исступления страсти и такая беззаветная любовь!., что я готов был голову потерять, захваченный ураганом страсти. Оторвавшись от губ я заглянул ей в глаза и снова привлек ее к себе, осыпая поцелуями ее шею и руки. Помню – у ней в это время вырвался какой-то глухой стон, «ах, как жаль, что ты пьян»…

Да, дорогая Соничка, я сплошал и выпустил ее из объятия… Минута проходила за минутой, и каждая была вечностью, и каждая была полна воспоминаний. Затем Соня отправилась в дом танцевать, а я остался в саду по причине это проклятое вино меня совсем развезло вместе с этими поцелуями…