Том 6. Вокруг света в восемьдесят дней. В стране мехов

Между тем ее шурина, эскимоса, эта катастрофа нисколько не поразила. Среди кочевых племен Северной Америки существовало весьма распространенное предание, что территория мыса Батерст тысячи веков тому назад не составляла одного целого с материком и что наступит время, когда силами природы она снова отделится от него. Поэтому-то эскимосы и были так удивлены, увидев, что лейтенант Гобсон основал факторию как раз у подножья мыса Батерст. Но то ли из чрезмерной осторожности, свойственной их племени, то ли из чувства неприязни, которую питает всякий туземец к иноплеменнику, завладевшему его землей, эскимосы ничего не сказали лейтенанту Гобсону. К тому же фактория была уже построена. Этого предания, которое ничем не подтверждалось и было всего лишь одной из многочисленных легенд о происхождении полярных стран, Калюмах не знала и потому нет предостерегла обитателей форта Надежды об угрожавшей им опасности.

Если бы эскимосы предупредили Джаспера Гобсона, он бы не доверился этой земле, которая к тому же отличалась такими странными свойствами, и стал бы искать для фактории другое, более надежное место.

Когда Калюмах обнаружила исчезновение мыса Батерст, она начала искать своих друзей по ту сторону залива Уошберн, но и там не оказалось никаких следов тех, кого ей так хотелось видеть. Отчаявшись их найти, она вернулась обратно на запад, на рыбные промыслы Русской Америки.

Итак, Калюмах и ее шурин покинули окрестности Моржовой бухты в последних числах июня. Они снова пошли прибрежной дорогой и к концу июля, проделав все это бесполезное путешествие, возвратились в Новую Джорджию.

Калюмах уже не надеялась когда-нибудь увидеть ни миссис Барнет, ни ее товарищей из форта Надежды. Она решила, что все они погибли в пучинах океана.

В этом месте своего рассказа юная эскимоска глазами, полными слез, взглянула на миссис Барнет и нежно пожала ей руку. Потом, шепча молитву, она возблагодарила бога, который спас ее именно этой рукою друга.

Возвратившись домой к своим близким, Калюмах зажила прежней жизнью. Она работала вместе с родными на рыбных промыслах Ледового мыса, расположенного почти на семидесятой параллели, в шестистах милях от мыса Батерст.

Вся первая половина августа прошла без особых событий. Но в конце месяца разразился свирепый шторм, который так встревожил Джаспера Гобсона. Охватив, казалось, весь Северный Ледовитый океан, буря распространилась даже за пределы Берингова пролива. У Ледового мыса она бушевала так же неистово, как и над островом Викторией. В это время блуждающий остров находился всего лишь в двухстах милях от материка, как это установил на основании своих наблюдений Джаспер Гобсон.

Слушая рассказ Калюмах, миссис Барнет, прекрасно осведомленная о положении острова, сопоставляла в уме все происшедшее, стараясь найти разгадку этих необычайных событий, а главное - объяснить себе появление на острове юной туземки.

Первые дни бури эскимосы Ледового мыса провели, забившись в свои хижины, не имея возможности выйти из дома, а тем более на рыбную ловлю. Однако в ночь с 31 августа на 1 сентября Калюмах решила отправиться на берег. Она шла, не страшась ветра и дождя, бушевавших вокруг, и тревожно вглядывалась в разъяренное море, вздымавшееся во мраке подобно горной цепи.

Вдруг вскоре после полуночи ей показалось, что под напором урагана вдоль берега двигается какая-то огромная, бесформенная масса. Ее глаза, зоркие, как у всех туземцев, привыкших к мраку долгих полярных ночей, не могли ее обмануть. Громада плыла в двух милях от берега, но то не был ни кит, ни корабль и, судя по времени года, ни айсберг.

Впрочем, Калюмах даже не размышляла. Ей представилось странное видение. В ее возбужденном мозгу возникли образы друзей. Она снова видела их всех: миссис Барнет, Мэдж, лейтенанта Гобсона и милого ребенка, которого когда-то в форте Надежды она осыпала нежными ласками. Да, это были они, буря уносила их на этой пловучей льдине.

Калюмах ни минуты не сомневалась и не колебалась. Надо было сообщить погибающим то, о чем они, быть может, и не подозревали: что земля близко. Девушка возвратилась к себе в хижину, взяла факел из просмоленной пакли, какими эскимосы пользуются ночью во время рыбной ловли, зажгла его и, взбежав на вершину Ледового мыса, начала им размахивать.

Этот огонь в ночь на 1 сентября и заметили сквозь густой туман находившиеся на мысе Майкл Джаспер Гобсон и сержант Лонг.

С каким радостным волнением увидела тогда Калюмах ответный сигнал - зажженный Джаспером Гобсоном костер из елей, бросавший свой красноватый отблеск на американский берег, о близости которого лейтенант и не подозревал!

Но вскоре все погасло. После недолгого затишья ураган, который налетал теперь с юго-востока, разразился с новой силой.

Калюмах поняла, что пловучий остров, - «ее добыча», как она мысленно назвала его, - ускользает от нее, что к берегу его не прибьет. Она видела его, этот остров, она понимала, что он исчезает во мраке ночи, вновь уходит в открытое море.